Читать «Идиллии» онлайн - страница 74

— Не играй… Затем ли мы эту рыбу… — сердито начал тот и осекся…

Немому стало досадно, что Велчо не засмеялся, а рассердился, он сунул руку за пазуху, сгреб целую пригоршню рыбешек и опять швырнул в Велчо.

Велчо взорвался, дернул в сердцах свою рубашку и назло высыпал всю рыбу в воду.

— У-гу-гу… — загоготал Немой, тотчас и он дернул рубашку и, беззаботно шлепая по воде, вышел на песок.

Вылез вслед за ним и Велчо, присел на песке и стай спускать штанины на свои мокрые ноги. Так много рыбы он никогда в своей жизни не видел! И зачем они ее потравили, зачем собирали — чтобы выбросить! «А так, потому что не мучился, чтоб ее поймать… Гонялся бы ты за ней под ракитами, загораживал бы ее у вымоин, небось не бросил бы…» Он-то выбросил вроде бы назло, а Немой словно того и ждал — высыпал не долго думая, выскочил на берег и знать ничего не хочет!.. Худо стало Велчо — больно и за рыбу, и за Немого, и за себя… Словно какой тяжелый грех взял на душу, первый грех, который он осознал.

— М-м-м… — промычал Немой, подошел и толкнул его, приглашая идти.

Велчо встал, передернул плечами, словно хотел отвязаться от него, но, сам того не желая, заплакал и остался стоять на месте.

На ракиты, на ивняки опускались сумерки.

Мольба

Так было еще в колыбели предсказано Золотой Злате — пропоет она песню про Страхила, перельет в нее слово за словом всю свою молодость и силу. Кто слышал ее в тот вечер на посиделках, пока жив, не забудет эту песню, — чистым ключом она забила из глубины девичьего сердца, поднялась над смехом и лукавством, над селом, задремавшим в заботах, и унеслась к потемневшим вершинам — только они в этом мире слушают и понимают вольные песни… И будто сказала тогда Золотая Злата верной своей подружке, что как запела она и глаза прикрыла, перед ней сам Страхил явился — как ветер, бежит по ложбине. И она отдала ему сердце.

Никнет алая роза от первого снега, вянет девичья краса от первой любви. Как только мать ее не лечила, куда только за снадобьем братья не ходили! Напрасно. Ни знахари, ни лекари боль ее не разгадали, заговорами ее не исцелили… Как слегла она, так угасли ясные очи, лицо побледнело, заглох ее голос — диво дивное на все Подолье! Говорила когда-то старая Анна: у кого есть парень — жени его скорее, у кого девица — сговори не медля, а то подрастет, заневестится Золотая Злата, все помолвки расстроит, всех влюбленных разлучит, и не быть в селе ни свадьбам, ни помолвкам, пока сама она не выйдет замуж… Еще девичий платок на лоб не повязала, а каждый вечер мимо них с водопоя молодец на коне едет — Золотую Злату послушать, как из ее серебряного горла два голоса согласно льются. Еще на хоро ее не пускали, а каждый парень, лишь на ноги встанет и захочет жениться, сперва в ее ворота стучит — попытать счастья. Попадало им от ее братьев — до сих пор за три версты их дом обходят, бедняги!.. А как подымет она коромысло и идет, гибкий стан изогнув, на колодец — само солнце над горою станет, заходить за гору не хочет, на красавицу все смотрит: ярче утренней звезды она мерцает. Сколько парней ей ни повстречались, столько сердец обрекла она на муки. Но кто в такие тяжкие годы решится стать мужем Золотой Златы?