Читать «Идиллии» онлайн - страница 12

— Ты одна, Мита?

— Одна, Динко. Пришла за водой… — и стала озираться вокруг, как пугливая птичка.

Сколько раз ей встречался Динко, сколько раз в виноградниках она выпрашивала у него зеленые орехи, чего же теперь застыдилась — не смеет поднять на него глаз. Глядя на нее, и он смешался и забыл, что хотел сказать…

Солнце прибрало из низин золотистую бахрому своих лучей, в листве зашумел вечерний ветерок: заколыхались тени возле них, а в подернутой рябью воде под ивой шаловливо сблизились их склоненные головы и ветви сплели над ними венец. И оба склонив головы, молчат.

Вдруг она вздрогнула и бросилась бежать. Динко проводил ее смущенным взглядом. — Разве кто гонится за ней, что она бежит, расплескивая ведра?..

Наверху, со стороны покоса, показался дед Милко, за ним скрипят телеги, а Мита спешит спуститься в ложбину — не смеет оглянуться, боится, как бы ее не заметил отец.

Змеиные чары

Говорили ему… В тот вечер мать вышла из кошары с полным ведром молока и остановилась у ворот перед ним.

— Хватит, Косё, хватит играть… И месяц вот-вот взойдет, не к добру это. Не дай бог расхвораешься, тогда не уберечь тебя от соседей.

Прислонясь спиной к верее, впившись взглядом в верхнее окошечко напротив их дома, он все играет на свирели, выговаривает свою песню и ничего не слышит. — Что может сказать ему мать! Она молча опустила голову, подняла ведро и пошла к дому.

Последние немазаные телеги проскрипели за плетнями; по обеим сторонам узкой дороги уже запирают на засовы ворота, — заперла свои ворота напротив и Недина мать.

Вышла его невестка, она кончила доить и тоже уходит.

— Эй, деверек, пойдем, эй. Глянь, как светит месяц, не похоже, что ночь. Колдовская пора, всякое бродит вокруг.

Пастушок опустил свирель, огляделся — в селе уже все попряталось. Только овечьи колокольцы перекликаются в кошарах; напротив, возле Нединого плетня, мерцают светляки, а окошко виднеется наверху из-под лозы, свесившей тяжелые гроздья по белой стене, и внутри скрывается сама Неда и не хочет его знать.

Он еще постоял, пока его не пробудил голос сестры, которая вышла на крыльцо звать его домой.

— Ступай себе, — огрызнулся Косё и опять заиграл.

Все стихло.

Когда осенняя ночь убаюкала село и подошло время первых петухов, окошечко приоткрылось и сквозь ветки кудрявой лозы выглянула улыбающаяся Неда.

Песня смолкла. Пастушок поднял голову и прижался еще крепче спиной к верее:

— Выйди, выйди…

— К кому? Зачем? — рассмеялась она.

— Скажешь мне, почему убежала с хоро. Как пошли, так и вернулись бы вместе. Ведь ты мне обещалась, а сама пошла с ними! И вы еще оборачивались, чтобы посмотреть на меня, посмеяться надо мной…

— Да мы тебя звали, потому и оборачивались, ну? Ты почему не подошел? Ганчо хотел купить тебе халвы… — хлестнула она его так, что пастушок чуть не заплакал, по сдержал слезы.

— Наплевать мне на них: ты спустись и скажи мне…

— А зачем я тебе… Что мне с тобой делать, нянчить тебя, что ли?.. — отрезала она и захлопнула окошко.