Читать «Сладкое холодное блюдо» онлайн - страница 55

Ну конечно, работа – на первом месте.

Я поплелась в душ.

Вечер мы провели тихо-мирно. После ужина, который нам доставил из ресторана водитель Рома, мы засиделись за чаем.

Соболев сказал:

– Как хорошо, что ты позвонила! Я реально чуть инфаркт не словил! Уже не знал, что и думать.

Вот как, значит? Я еще в себя не пришла, ничего понять не успела, а ты уже был в предынфарктном состоянии? Стал, значит, волноваться раньше, чем я дала знать о происшествии. Какой досадный прокол, Соболев! Неужто Вадик угадал?

Невинно хлопнув глазами, я спросила:

– А чего ты волновался? Откуда знал, что со мной случилась беда? Сердцем почуял, что ли?

– Нет. Просто мне позвонили с неопределенного номера и сказали, что тебя украли и вернут только за весьма конкретную сумму.

– ^{Да н}у?..

Нежданчик. Этого я предвидеть не могла. Если он не врет, то дело обстоит куда серьезнее, чем я могла подумать.

– И в какую же сумму меня оценили?

– Катя, забей! Ты жива, невредима, уже дома. Всё позади.

– Нет, погоди. Мне страшно любопытно, по какой цене я котируюсь на рынке киднеппинга? Не продешевили хоть похитители? Много попросили?

– Миллион.

– Миллион чего?

– Долларов, разумеется.

– Вот придурки. Кто за меня столько даст?

Он посмотрел на меня с удивлением и спокойно сказал:

– Я бы дал.

Я хмыкнула:

– Брось, Соболев! Ни один человек не стоит таких денег. Тем более я. И вообще: с какой стати меня похищать. Я что, наследная принцесса? Или глава огромной корпорации? Я – никто, ничто и звать никак. Так что не ври. Ничего бы ты не заплатил. Но что спас – спасибо, конечно.

– Катя, я бы заплатил, поверь.

– Хм. От большой любви, что ли?

– Не только. Они сказали: если буду долго тянуть с выкупом, станут присылать тебя по частям. И я реально испугался.

В этот момент я тоже испугалась. И тоже реально. Как-то сразу очень живо представила, что от меня отрезают по кусочку: то палец, то ухо. Бррр.

Видимо, это отразилось на моем лице, потому что Соболев положил свою руку поверх моей:

– Я же сказал: забей. Не было этого. Считай, что тебе просто приснился кошмар. Но ты проснулась, и теперь всё в порядке.

– Тебе легко говорить.

– Нелегко, поверь.

И я поверила.

Видимо, чтобы отвлечь меня от пугающих перспектив, он направил разговор в другое русло:

– Давно хотел тебя спросить: как получилось, что девочка-сиротка из детдома стала именитым дизайнером? Вообще-то детдомовским нечасто удается выбиться в люди.

Я кивнула:

– Да, правда. Обычно из них получаются ткачихи-поварихи да токари-слесари. А еще – дворники, уборщицы.

– Как же тебе удалось?

– Случайно. Когда со мной приключились те страшные события и я осталась одна на свете, меня, как ты знаешь, тут же отправили в детский дом. Я была так растеряна и напугана, что перестала говорить. Совсем. У меня просто не получалось. Что-то сломалось во мне, наверное. Не то чтобы я упрямилась, мне просто не удавалось что-то сказать. Если меня о чем-то спрашивали, я могла только покачать головой – «нет», или покивать – «да». Если требовался развернутый ответ, мне давали бумагу и ручку, и я писала. То есть соображала я нормально, а говорить не могла.