Читать «Точка сборки (сборник)» онлайн - страница 23

Сюда сходились и здесь заканчивались все автомобильные трассы союзного значения и железнодорожные нитки, похожие на карте на паутину с кремлем-крестовиком в центре.

Но отсюда же, с нулевого километра, они, по всей видимости, и вели во все стороны света.

Ко времени Сашкиного совершеннолетия государство окончательно проиграло холодную войну, вывело войска из Афганистана и наступил непривычный мир. Границы смыслов подразмылись, точки отсчета стали меняться, и Сашок совершенно уверился, что нулевой километр великой страны не может быть целью.

В Иркутске старый мамин друг, дядя Ваня Цейдлер, согласно полученным из Москвы инструкциям, постарался удержать его от дальнейшего продвижения – звал к себе на дачу, где росли настоящие кедры, пугал трудностями таежной жизни, завистливо затягивал Сашкин отъезд, потом признался, что эта роль тяготит его. Было даже немного жалко дядю Ваню: тяжело, наверное, быть старым маминым другом. Да вообще – старым.

Было потеряно четыре дня, но Сашок исходил новый для него город, провел бесконечные часы, наблюдая за течением Ангары. Река была с виду очень даже сибирская. Первая сибирская река, на светлый берег которой он ступил.

В Улан-Удэ за пятьдесят копеек желающих пускали ночевать в комнату для инвалидов – помещение на вокзале, в котором рядами стояло штук двадцать коек. Восхитительная простота и приобщение к жизни. Очень хотелось погрузиться, приобщиться и стать своим.

Через три дня на маленьком рейсовом самолете он достиг Усть-Баргузина, где вышел на берег Байкала. Слово «баргузин» звучало волшебным образом, хоть говори его шепотом, хоть напевай на любой мотив. Улицы тянулись между высокими глухими заборами, за которыми шла крепкая сибирская жизнь, к ней он тоже мечтал приобщиться. Сашок успешно провел переговоры с надменными вертолетчиками и на следующий день забесплатно оказался в поселке Давша – центральной усадьбе заповедника.

Директор не выказал радости, но отправлять домой к маме не стал, пожалел, взял пожарным сторожем на новую территорию заповедника в северном лесничестве. Сашок провел два месяца в одинокой избушке на берегу Байкала. Играл потрепанными картами в кинга с метеорологами из Иркутска, учил новые песни на гитаре, купался, рыбачил и загорал. Два раза в день выходил на связь с Северным кордоном, докладывал – кто и в какое время проплывал по озеру.

Раз в неделю метеорологи гнали самогонку и уносили подальше в лес все тазы, фляги и ведра, чтобы не использовать их как мишени во время веселья.

Верховка и низовка гнали волны вверх и вниз, одуряюще пахло багульником, на той стороне поднимался из воды Байкальский хребет, на этой стороне маячил вдалеке Баргузинский, звал бог знает куда. Дрались между собой собаки, на самодур клевали хариусы и ленки.

Вечерами метеорологи рассуждали, почему мухи не падают с потолка – крючки у них на лапах или присоски? Могли ли мамонты копытить траву из-под снега, как монгольские лошади или олени? Раскосы ли якутские собаки или только так кажется?