Читать «От предъязыка - к языку. Введение в эволюционную лингвистику.» онлайн - страница 217
Валерий Петрович Даниленко
Хороших людей А.П. Чехов воспринимал как подарок судьбы. Таких людей он встречал в Сибири во время поездки на Сахалин. С восторгом он писал оттуда сестре: «Боже мой, как богата Россия хорошими людьми!» (там же, с. 232).
Разные способы общения, вместе с тем, не могли уничтожить в А.П. Чехове чувства одиночества. Этим чувством он наделил и некоторых своих героев. Так, в «Палате № 6» доктор Рагин говорит о своём пациенте Громове: «Какой приятный молодой человек! За всё время, пока я тут живу, это, кажется, первый, с которым можно поговорить. Он умеет рассуждать и интересуется именно тем, чем нужно» (
В «Дяде Ване» Астров говорит Войницкому: «Те, которые будут жить через сто, двести лет после нас и которые будут презирать нас за то, что мы прожили свои жизни так глупо и так безвкусно, — те, быть может, найдут средство, как быть счастливыми, а мы… У нас с тобою только одна надежда и есть. Надежда, что когда мы будем почивать в своих гробах, то нас посетят видения, быть может, даже приятные. (Вздохнув.) Да, брат. Во всём уезде было только два порядочных, интеллигентных человека: я да ты. Но в какие-нибудь десять лет жизнь обывательская, жизнь презренная затянула нас; она своими гнилыми испарениями отравила нашу кровь, и мы стали такими же пошляками, как все» (там же. Т. 7, с. 238).
* * *
Последними словами Антона Чехова были: «Давно я не пил шампанского». Много воды утекло со дня его смерти. Уменьшилось ли за это время число людей, вгоняющих нас в категориальную тоску?
Нет мне ответа. Некому отвечать. Как я в гробу буду лежать один, так я, в сущности, и живу один.
«Что нужно, чтобы жить с умом?»
О дневниках Александра Твардовского
A.T. Твардовский.
Ещё в молодости Александр Трифонович Твардовский (1910–1971) написал: «Единственным моим дневником являются стихи» (Твардовский, 1978, с. 158). Но сразу же прибавил: «Некоторые из них, правда, не содержат в себе никаких следов пережитого или увиденного мною» (там же).
Приведённые слова помечены их автором 8 марта 1940 г. — в записях, которые он озаглавил «С Карельского перешейка (из фронтовой тетради». Ему нет ещё и тридцати. Он делал эти записи во время его участия в финской войне. С 1942 г. по 1945 он вёл записи во время Великой отечественной войны, активным участником которой он был в качестве военного корреспондента. Вот как он озаглавил эти записи: «Родина и чужбина (страницы записной книжки)». Во избежание жанровых недоразумений А.Т. Твардовский предупреждает: «Записи мои — не дневник» (Там же, с. 310). Действительно, «Родина и чужбина» — не дневник, а сборник рассказов, в которых он описывает свои военные впечатления. Между тем мы находим в них, как и в «С Карельского перешейка», явные дневниковые записи.
