Читать «От предъязыка - к языку. Введение в эволюционную лингвистику.» онлайн - страница 153

Во вполне эволюционном духе великий мыслитель писал в «Былом и думах»: «В дочеловеческой, в околочеловеческой природе нет ни ума, ни глупости, а необходимость условий, отношений и последствий. Ум мутно глядит в первый раз молочным взглядом животного, он медленно мужает, вырастает из своего ребячества, проходя стадной и семейной жизнию рода человеческого. Стремление пробиться куму из инстинкта — постоянно является вслед за сытостью и безопасностью; так что, в какую бы минуту мы ни остановили людское сожитие, мы поймаем его на этих усилиях достигнуть ума — из-под власти безумия. Пути вперёд не назначено, его надобно прокладывать; история, как поэма Ариоста, несётся зря, двадцатью эпизодами; бросаясь туда, сюда, с тем тревожным беспокойством, которое уже бесцельно волнует обезьяну и которого почти совсем нет у низших зверей, этих довольных животного царства» (Герцен А.И. Сочинения в 4 т. Т. 3. М.: Правда, 1988, с. 198).

Выходит, современное человечество находится на низком уровне своего «очеловления» (термин А.И. Герцена. — В.Д.) потому, что оно ещё не насытилось и не чувствует себя в безопасности. Как точно подмечено! Вот с таким человечеством и приходится жить по преимуществу.

А.И. Герцен достиг подлинного блеска в своих философских работах («О месте человека в природе», «Развитие человечества», «Дилетантизм в науке» и др.). Во многом это объясняется отказом их автора от «птичьего языка» немецкой философии. Наша философская наука обязана ему созданием и распространением многих терминов, имеющих исконно русскую основу. К ним относятся, в частности, такие термины: отвлечение, единство бытия и мышления, примирение противоположностей и снятие их, непримиримое противоречие, замыкать бесконечное и конечное сознательным единством, смысл конечного, скачок от чистого мышления в религиозное представление и мн. др.

Отношение А.И. Герцена к терминам-варваризмам было критическим. Он высмеивал злоупотребление ими. Вспоминая о начале философии в России, он, в частности, писал: «Никто в те времена не отрёкся бы от подобной фразы: „Конкресцирование абстрактных идей в сфере пластики представляет ту фазу самоищущего духа, в которой он, определяясь для себя, потенцируется из естественной имманентности в гармоническую сферу образного сознания в красоте“» (Ефимов А.И. Язык сатиры Салтыкова-Щедрина. М., 1953, с. 151).

А.И. Герцен использовал философские термины в самым разнообразных словосочетаниях. Возьмём, например, термины бытие и сущее-, единство бытия и мышления, единство бытия с воззрением, абстракция чистого бытия, борьба бытия с небытием; отрешить личность от всего сущего, Гераклит, поставивший истиной сущего начало движущееся (сущность) и др.

Как и В.Г. Белинский, А.И. Герцен способствовал закреплению в русском языке терминов с суффиксом — ость: материальность, вещественность, всеобщность, отдельность, самость, тождественность, объективность, субстанциональность и т. п.

Очень много у А.И. Герцена терминов с местоимением само- (нем. — selbst): самосознание, самораздвоение, самосознающая воля, самодвижущаяся душа, самоопределение истины и т. п.