Читать «Обаяние тоталитаризма. Тоталитарная психология в постсоветской России» онлайн - страница 24

Во-вторых, обращала внимание строгая избирательность в выборе каналов информации. Типичный (в нашем контексте) индивид обычно пользовался несколькими новостными каналами на телевидении или в интернете (некоторые, по всей видимости, для того, чтобы подчеркнуть свою независимость от общественного мнения заявляли, что они не смотрят телевизор, но на поверку оказывалось, что они черпают информацию из новостных лент в интернете с аналогичным содержанием). Все другие каналы информации априори дисквалифицировались как дезинформирующие.

В-третьих, логические умозаключения строились таким образом, что факты, которые противоречили предполагаемому заранее выводу либо просто игнорировались, либо перетолковывались в желаемом направлении. Таким образом, мы имеем дело с чем-то похожим на паралогическое мышление.

В-четвертых, в типичном случае носитель идей практически не поддавался переубеждению, даже если ему указывали на очевидные факты. В лучшем случае на некоторое время он мог погрузиться в задумчивость, но затем вновь возвращался к своим утверждениям, иногда приводя новые доводы, иногда, как будто бы просто забыв, что ему говорилось. Некоторые же (возможно более честные с собой) говорили: «Я просто в это верю, и мне не нужны доказательства! Я просто хочу верить в это».

В-пятых, наблюдалась жесткая поляризованность восприятия: мир делился на «черное» и «белое», всегда правых «нас» и врагов, внешних и внутренних, причины трудностей размещались за пределами своей личной идентификации (иностранные враги и их агенты внутри страны). Зачастую декларировалось, что для борьбы с «врагами» приемлемы все средства — от военных действий до политических репрессий.

В-шестых, обращал на себя внимание тот факт, что, как и в описании душевных эпидемий В. Х. Кандинским, многие как бы утратили морально-нравственные нормы свойственные им прежде. Например, религиозный человек, категорически выступающий против воровства и насилия, был не против присвоения Крыма. Бывший либерал начинал оправдывать диктаторские методы правления, бывший сторонник равноправия заявлял, что в силу естественных причин есть более высокие народы, а есть те, кто должен подчиняться и т. п.

Если говорить о симптоматических явлениях на уровне групп, то мы наблюдали: 1) инверсию прежних моральных ценностей в обществе (если не сказать, моральную деградацию), 2) дефицит критически-аналитического мышления, 3) поиск внешнего врага, ксенофобию и ненависть, 4) инфантильную, практически рабскую зависимость от государственных лидеров, 5) слепую приверженность индоктринируемой СМИ точке зрения, доходящую до фанатизма.