Читать «Глухие бубенцы. Шарманка. Гонка» онлайн - страница 388

Непостижимый язык войны — радиосигналы, условные знаки — остается вне нашего восприятия. Я не знаю, что будет дальше. Мы не можем ни к чему быть готовыми.

Неожиданно из всех танков одновременно в воздух взметаются синие клубы дыма, тяжелые машины срываются с места, башни вращаются на ходу, стволы пушек поднимаются вверх — сверкает огонь.

Одна из мусорных куч воспламеняется.

Черный дым собирается в стенах каньона и растекается, не поднимаясь в небо. Танки бесцельно кружат вокруг горящего мусора, кажется, будто это движение лишено всякого смысла. Затем они выстраиваются друг за другом и, ревя моторами, устремляются в огонь. Может быть, в бронированных чудищах сидят камикадзе? Или нашпигованные программой роботы? А что, если испытываются невоспламеняющиеся танки? Или имитируется шквал огня в военных условиях и людей проверяют на храбрость?

Я успеваю сообразить, что, если б в танках находились люди, они были бы примерно одного возраста с оцепеневшими от ужаса хозяевами карьера, прячущимися под вагоном. Те, кто находятся сейчас в чреве ревущих машин, не могут обмануть себя иллюзией, что предыдущие поколения отстрадали за нас наши возможные страдания. Сегодня немыслимо свести все к одному знаменателю. В высокоразвитом мире каждый кружится на своей орбите, блестящий век эгоцентриков, былые возвышенные идеи оказались наивными и не могут сплотить людей. Сплачивают иные силы: выгода, приказ, страх.

Хлопья сажи летят в лицо, прилипают к коже. В ушах гудит, я жадно хватаю ртом удушливый дымный воздух. Крыша вагона вибрирует под моими ногами. Щиплет глаза. Горящие леса были ерундой в сравнении с этим. Объятая пламенем мусорная свалка распространяет зловоние. Огонь проникает внутрь вещей, тут и там вверх взлетают снопы искр, вырываются лиловые и оранжевые языки пламени.

Им там, в танках, наплевать на все — щекочущая нервы свистопляска. Огнеупорная обшивка и противогазы; человеческий разум изобрел надежные средства защиты для горстки избранных, для тех, кому предопределено уцелеть при любых обстоятельствах.

Поодаль вспыхнуло новое пламя. Очевидно, горит тот водоем, на крутой берег которого я приземлился на своем покалеченном планере. Интересно, чем они облили водную поверхность, чтоб столб пламени взвился на высоту нескольких десятков метров!

Я вижу все, что происходит, я стою в полный рост на крыше вивария, в едком дыму; я стою, подобно мишени, но никому нет до меня дела, бессмысленно тратить время на отдельных людей, пусть, не вынеся ужаса, умирают от разрыва сердца, великая сила служит великим целям! А может, я кажусь издали какой-то частью мусорной свалки; есть люди, которые считают других людей хламом, — это тоже одна из отличительных черт современного перенаселенного мира — иначе к чему эти готовые уничтожить нас чудовища?

Колеблющееся над горящей мусорной кучей черное облако охватывает все большее пространство, временами языки пламени исчезают в дыму; рассчитывать на то, что огонь скоро стихнет, нечего, в остатках окружающей человека среды таятся неисчерпаемые запасы энергии, в данном случае подогревается и без того раскаленный воздух. Огонь, бушующий в каньоне, пожирает запасы кислорода, карьер, выдолбленный в земной коре, — это мешок, наполненный тяжелыми продуктами горения, и этот мешок изолирован от воздушного океана. Все мы попали в гигантскую газовую камеру, где мучительно медленно происходят необратимые и губительные процессы.