Читать «Возвращающий надежду» онлайн - страница 105

И хотя благородные сеньоры громко возмутились отведённой им второстепенной ролью, но, кажется, многие из них были не совсем искренны. Затем Рене приказал привести пленных.

Несмотря на громкий ропот дворянства, Рене тут же отпустил женщин и детей, говоря, что с бабьём и детворой он, Рене, не воитель. Потом к нему пригнали до сотни пленных мужчин — большей частью это были крестьяне, так как ремесленники из цеховых братств в плен не сдавались. При виде своих арендаторов дворяне злобно схватились за шпаги. Но Рене и тут успокоил их таким доводом:

— Если вы перебьёте их, кто будет возделывать, сеньоры, ваши поля и виноградники?

Он приказал влепить каждому мятежнику по сотне плетей и выпроводить их за городские ворота с наказом больше не бунтовать. Наконец привели Жака Босоногого.

Окровавленный, в лохмотьях, с рассечённым лбом и с глубокой раной на плече предстал он перед комендантом.

— Про волка речь, а он навстречь, — приветствовал его Рене. — Вот ты наконец и попал в мой капкан, знаменитый Жак Босоногий. Ай-ай-ай! Стар, как Мафусаил… А ведь всё это ты, оказывается, столько лет бунтовал округу да подбивал мужиков на нехорошие дела!

Жак поднял седую голову, обмотанную грязной тряпицей, и взглянул коменданту прямо в глаза.

— Что отложено, то ещё не потеряно, — проскрипел он с трудом. — А ты, сеньор Рене, на чьём возу едешь, того и песенку поёшь.

Рене при этих словах подошёл к Босоногому и ударил его по лицу рукой в кожаной перчатке.

— Глуп ты, старый мятежник, — сказал Рене. — Я дворянин, как сам король, а ты кто? Чёрен, что дымоход, и воняешь, словно дохлая крыса. Сейчас изрублю тебя на мясо для паштета…

И он сделал вид, что вынимает шпагу. Но не дрогнув, стоял перед ним Жак Босоногий, и глаза его не опустились.

— Всю жизнь прожил я как крыса в соломе, — сказал он. — Кормил тебя и поил, Рене Норманн, терпел твои плевки да толчки. Ничего, скоро повеселишься и ты — точь-в-точь как улитка на горячей печной трубе. Будет и на чёрта гром!

Рене, большой, грозный, удивлённо оглядел невысокого крестьянина.

— Смотри-ка! — сказал он усмехаясь. — Ишь храбрится, что петух на своём пепелище! А вот возьмёт тебя палач да вздёрнет повыше, и славно оно получится, клянусь этим клинком!

— Что ж, — хладнокровно сказал Жак. — Всю жизнь внизу торчал, можно и наверху повисеть. Сверху-то видней будет, как побежишь ты, будто зад у тебя горит.

— Да что с ним разговаривать, с канальей! — возмутились стоящие вокруг дворяне. — Это он убил сеньоров Оливье. Колесовать его, скотину! Пытать! Четвертовать!

Но Рене уже успокоился и сел на своё место.

— Об этом, сеньоры, уж позвольте судить мне, — сухо сказал он. — Нечего распоряжаться моим пленным, как капустой со своего огорода. Сюда, палач!

Палач, одетый в обычную свою кожаную безрукавку и фартук, взял голыми до плеч мускулистыми руками Жака за шиворот.

— Постой! — сказал Рене. — Может, ты и так заговоришь? Интересуют меня некоторые важные вещи. Скажи-ка, Жак Бернье, много ли у тебя людей? И чем они вооружены? И сколько у тебя командиров, как их зовут и какого они звания, цеха или гильдии?