Читать «Детство комика. Хочу домой!» онлайн - страница 148

Ну может же ему, как и ей, повезти хоть однажды! Она перешла на «Вита Бленд», чтобы уберечься от рака легких. Она готова поспорить, что все равно подцепит рак, но тогда она, во всяком случае, будет вправе заявить Богу: «В мире нет справедливости».

Она могла бы взять молоток и пристукнуть мерзкого голубя. Каждое животное защищает свою территорию. Наконец она звонит Рут, которая приходит и выносит птицу.

— Ох-ох-ох, — говорит Рут.

Потому что Ракель не может позаботиться о себе.

Зато Рут — старая дева.

И все же они скованы крепкой цепью. Они сестры, и они пытаются стать счастливыми, и они с помощью старых осколков отчего дома пытаются создать нечто, что тоже можно назвать домом.

Они пытаются воссоздать естественность, царившую, когда ничто не вызывало сомнений — ни правила, ни власть, ни запреты, ни наказания, — и выливавшуюся в то, что они теперь вспоминают как надежность. Надежность, в которой можно спать и есть, в которой можно расти и из которой можно вырастать.

Они презирают и прощают друг друга в блаженном угаре, несутся вперед или топчутся на месте.

Когда с голубем покончено, они пьют кофе. Рут вздыхает. Ракель вздыхает.

— Годы идут, — вздыхает Рут, — а все не так, как хотелось.

— Все не так, как хотелось, — соглашается Ракель.

— Николас не возвращается домой, и Шарлотта скоро уйдет, и останется только малыш Даниель. Куда они уходят? А еще эти ягоды, которые я пообещала собрать: на варенье, на компоты, на заморозку.

— Но с другой стороны, куда тебе эта прорва черники, — утешает Ракель, — а брусничное варенье ты вообще подаешь только к котлетам, а котлеты ты делаешь, только когда снижают цены сразу и на фарш, и на сливки, а этого не случается почти никогда.

— Знаешь что, я иногда завидую твоему хаосу.

— Не завидуешь.

— Точно, не завидую, и вот снова Рождество.

— Что ж, спасибо, что помогла мне с голубем.

— Ай, я бы точно так же запаниковала, если бы это произошло в моем доме.

— Нет. Ты никогда не паникуешь.

— Не дурачься. Когда твой самолет?

— Скоро.

— Я считаю, что это безумие — уезжать на Рождество.

Рут медлит. Потом улыбается.

— Подвезти до аэропорта?

И Ракель улыбается.

— Я передам Парижу привет от тебя.

— Да, передай. Передай и скажи: вот оно как.

Рут стоит у панорамного окна и смотрит, как взлетает и исчезает самолет. С тяжелого низкого неба тихо падает дождь. Рут долго стоит и смотрит вверх, прочь, в другой мир. Потом она говорит «ох-ох-ох» и направляется к своему автомобилю.

«Ко мне в квартиру, кстати, никогда не проник бы мертвый голубь, — думает она. — Начнем с этого. Просто из принципа».

72

Канун Рождества, слякоть.

Даниель получает в подарок коньки.

— Я так любил в детстве кататься на коньках! — восклицает Эдмунд.

— Но у Даниеля такие слабые лодыжки! — фыркает Шарлотта.

— Не говори так, — резко произносит Рут, но тут же меняет тон на дружелюбный: — Даниель, это же замечательно, теперь я буду давать вам апельсины и горячий шоколад, и вы сможете всю чудесную зиму каждое воскресенье кататься по льду!

Даниель ненавидит зиму.