Читать «Мерцание золота» онлайн - страница 70
Александр Константинович Кожедуб
— А Ирку?
— Ее француз водит за ручку. И отбить ее у него можешь только ты.
— Чему вы ребенка учите! — прижала к себе Егора Алена. — Сынок, на картины художников не хочешь посмотреть?
— Нет! — вырвался из ее объятий Егор. — Мы и так договорились с ней вечером в кафе посидеть.
Я махнул рукой и стал смотреть на облака. Здесь, в Гданьске, они были точно такими, как в Паланге: тяжелыми, цепляющимися за острые коньки домов. Еще чуть-чуть — и обрушатся на головы праздных туристов проливным дождем.
— А мы не туристы, — сказал Чупров. — Мы литераторы.
— Как этот, из Калифорнии? — спросил Егор.
— Ну, не совсем, — пошел на попятную критик. — Как Лев Толстой. Или Достоевский.
— Это скучно, — заявил Егор. — А Берра тоже писатель?
— Он ученый-миллионер, — ухмыльнулся Чупров.
— Круто! — сказал Егор.
— Лиля рукой машет, — поставил я точку в этом диспуте о писателях. — Пора возвращаться в Сопот. На завтра запланирован доклад Хвастова. Конспектировать будешь?
— А как же, — кивнул Егор. — Он сказал, что через пять лет ждет меня в Берлине.
— Через пять лет ты будешь желанным гостем не только в Берлине, но и в Лондоне, Париже и Нью-Йорке.
— Ни за что! — снова попыталась прижать к себе Егора Алена.
Но он был начеку и резво отскочил в сторону.
«Взрослеет ребенок, — подумал я. — И что с ним будет через пять лет, мы даже не догадываемся».
Часть четвертая Сабля Цадатова
1
Однажды в издательство заглянул мой однокурсник по Высшим литературным курсам Валерий Косенчук.
— Здорово, — сказал он, оглядывая неказистую обстановку моего кабинета. — Как жизнь?
— Живем, — пожал я плечами.
Я знал, что сын Косенчука владеет какой-то финансовой компанией, и презрительная ухмылка на лице однокурсника была в общем-то объяснима. «Что за нищета! — говорила она. — Босяк на босяке и босяком погоняет. Когда в этой стране воцарятся мир и достаток?»
— Никогда, — сказал я. — Сам-то давно в князья вышел?
— Чего? — не понял Косенчук.
Среди моих однокашников он был, пожалуй, самой загадочной личностью. До того как стать писателем, Валерий ловил рыбу в дальних морях. А в моря уходили лишь отпетые романтики. Мой жизненный опыт, пусть и небогатый, подсказывал, что романтики частенько оказывались законченными проходимцами. Для них существовали только они сами и личная выгода, то бишь нажива. Во время учебы Валерий надолго отлучался в Барнаул, откуда и приехал на курсы. Поговаривали, что его крепко взяла за одно место тамошняя прокуратура. Я с прокурорами никогда близко не знался, поэтому шашни Косенчука с ними меня не интересовали.
Но вот Валерий выправился, поднял сынка и теперь выглядел как европейский буржуа средней руки: вымытый, хорошо подстриженный, в длинном пальто и туфлях на тонкой подошве.
— Еще обязательно нужны дорогие часы, — сказал он, когда мы случайно встретились в Доме литераторов.
Я понял, что часы у него на руке дорогие.
И вот он у меня в гостях собственной персоной.
— Надумал издаваться? — спросил я.
— Как ты догадался?! — удивился Косенчук.
— Интуиция, — хмыкнул я.
Валерий притащил рукопись романа листов на тридцать, и я сразу отправил ее на обсчет в производственный отдел.