Читать «Весна гения: Опыт литературного портрета» онлайн - страница 70

Ученик Фред привлекает внимание изысканностью и хорошим вкусом. Хотя он еще совсем молод, тем не менее не уступает ни одному из самых модных светских львов того времени. Великолепное понимание искусства одеваться – качество, присущее Энгельсу на протяжении всей его жизни. Он не изменял своим привычкам даже тогда, когда шел к лондонским докерам.

Этот портрет Фреда не должен смущать и тем более приводить к ошибочным заключениям. Красивый овал лица и элегантный костюм не составляют всей его сущности. Это всего лишь рамка образа, его видимая внешность, за которой живет и действует глубокий и беспокойный дух. Изысканно одетый ученик не имеет ничего общего с ветреными вуппертальскими денди, способными целыми днями репетировать перед зеркалом какой-нибудь жест с тросточкой или донжуанский взгляд. Его подчеркнутое внимание к элегантности не отражается на характере и не подавляет буйного развития натуры. Она идет больше от внутренней артистичности, чем от внешней парадности. Красота для Фреда нечто цельное – такое, что не должно и не может быть разорванным на части. Он не понимает тех, кто заботится лишь о красоте духовной, и ненавидит тех, кто обожествляет только тело. Первые отталкивают его своим рахитизмом и гнилыми зубами, а вторые – тупоумием. Он не любит ни аскетов с пергаментной кожей, ни цирковых атлетов. Для молодого Фридриха красота должна быть во всем. Духовное богатство человека должно находить свое внешнее проявление. Душа вдвойне прекрасна, если она живет в здоровом и красивом теле. В этом отношении Фред ближе к Аристотелю, чем к Сократу. Он восторгается Гёте и отвергает Шопенгауэра. Изысканная одежда Фридриха не просто проявление вкуса. Она свидетельствует об эстетической цельности его личности, ее стремлении к гармонии. Вот почему его внешность не раздражает и не унижает, а наводит на глубокие размышления. Он стремится к цельной красоте, а не к дешевым признаниям глупцов и плоским комплиментам, к реверансам улицы. Он видит в красоте частицу того идеала, который возвышает человека. Может быть, поэтому Фред не боится прослыть щеголем в этом раю обскурантизма, где все определяют обозленные пасторы и плутоватые торгаши. И может быть, поэтому он следит за тем, чтобы воротничок был туго накрахмален, а брюки отглажены, а также за всем тем, что заставляет Вупперталь при встрече с ним бледнеть, вставать на цыпочки, шептаться, мечтая подражать ему…

Некоторые биографы Энгельса не любят рассказывать обо всем этом. Для них Энгельс – это Энгельс гений и титан, о котором следует писать только в высокопарном стиле. А перед нами молодой человек, который доверительно подмигивает и с загадочной улыбкой признается: «И все-таки это я, Фридрих-младший, Фред Энгельс, настоящий Энгельс!» Хотя он и одет подобно истинному господину, это обыкновенный юноша, ничем не отличающийся от остальных вуппертальских молодых людей. За его изысканной внешностью бушует неистовая натура, которая часто бросает его в самое пекло озорства. Эта натура играет словно молодое вино и рвет любые путы, которые ее связывают, ограничивают, давят. Остроносые лакированные ботинки не в состоянии удержать его, чтобы не поддать ногой жестяную банку, валяющуюся на дороге. Модные жакет и галстук не мешают нашему герою принимать участие в веселых ученических компаниях, распевающих серенады под окнами женской школы. По словам некоторых барменских моралистов, Фред имел «неустоявшийся» характер, который зачастую не гармонировал с его именем и воспитанием. Этим самым они как бы хотели сказать, что Фреду чужды чрезмерная почтительность и ханжеская сдержанность, что его отношение к людям и нормам поведения основывалось только на искренности. Юноша презирает лицемерие и ложь, испытывает физическое отвращение к тем, кто поступают не так, как хотят, а как их принуждают. Фред – их антипод. Каждое его действие – это проявление натуры, характера, всей его сущности.