Читать «Весна гения: Опыт литературного портрета» онлайн - страница 28

Фридрих-ледяное сердце не умел прощать.

Но этот суровый человек не был бездушной машиной. Непреклонная воля и жестокость уживались с такими чертами, которые делали его одной из самых ярких фигур своего времени. Как и многие вуппертальские пиетисты, он почитал бога, но не превращал почитания в культ. Фридрих-старший считал: христианская вера – кодекс принципов, которые не столько очищают душу, сколько дисциплинируют общество. Он посещает церковь, отчетливо сознавая, что это его общественный долг. Надо непременно во что-то верить, иначе наступит анархия. Религия для отца Фреда – вино, которое следует пить, но в меру. Всякое пресыщение ведет к отрыву от жизни, к тихому умопомешательству. И он никогда не позволял себе лишнего глотка. Он – капиталист, и потому земное бытие интересует его больше загробного мира. Облака слишком легки, чтобы служить фундаментом даже для одной фабрики. А там, где нет фабрик, промышленности, там вообще пустота… Ничто!

Деловые отношения с религией позволяют господину Фридриху шире смотреть на жизнь. Потомок древних скитальцев любит путешествовать, искать, открывать. Долина Вуппера слишком тесна для его динамичной натуры. Почти ежегодно он бывает в Париже или Брюсселе, Амстердаме или Лондоне, Вене или Триесте. Его сокровенная мечта – махнуть как-нибудь и в Новый Свет. На земле столько дорог, столько чудес, а господину Фридриху так нравится путешествовать!..

Но при всей своей непоседливости и неугомонности этот крупный капиталист никогда не пересекал континент просто так, как турист. Он всегда путешествовал только в качестве торговца, умевшего сочетать приятное с полезным. Парижские бульвары, разумеется, привлекательны, но еще привлекательнее текстильная промышленность в окрестностях французской столицы. И торговые конторы Лондона куда заманчивее его старинных парков. При каждой заграничной поездке господин Фридрих строжайше заботился о деловых интересах. Его чемодан всегда был набит образцами хлопчатобумажной пряжи, шерстяных тканей, красителей. Что может быть прекраснее, когда каждое его путешествие наполняло душу впечатлениями, а портфель – договорами о новых сделках!

Искусство – одна из привязанностей господина Фридриха. Как ни странно, но этот суровый делец, свыкшийся с грубостями и цинизмом рынка, испытывал истинное благоговение перед шедеврами человеческого гения. Он с восторгом зачитывался произведениями древнейших авторов, клялся, что Рембрандт – величайший человек, он гордился Бетховеном – своим современником. Среди книг его библиотеки – «Об общественном договоре» Руссо и первое иллюстрированное издание «Фауста». Бывая за границей, он ходил в театр. Для него это было настоящим подвигом, ибо среди вуппертальского общества бытовали самые первобытные взгляды на подобного рода зрелища. В Париже он смотрел Мольера и хохотал от души, в Лондоне – Шекспира и плакал как дитя.