Читать «Не прощаюсь.Глава 1» онлайн - страница 7

— Ничего. Вот господин проснется, тогда посмотрим, — угрожающе проговорил японец, обращаясь не к соседям, а в пространство.

— На Бога православного уповать надо, молиться, — посоветовал священник. — Во времена многих ужасов бывает много и чудес. Как говорится: «Богу помолился — глядь, и исцелился».

— Молился. И православному Богу, и неправославному, всяким богам молился.

— Знать, неправильно. Это я вам как профессионал говорю, — оживился поп. — Об облегчении душевноскорбных надо не напрямую к Господу взывать, надо через Богородицу, утешительницу всех скорбяших. Вот я сейчас вам продемонстрирую. — Поднял очи к закопченному потолку и проникновенно, со слезным дрожанием, пропел: — Матушка пречестная заступница, замолви словечко перед всеблагим Сыном твоим об исцелении безумного… как его по имени?

— Эраст.

— Безумного Эраста. Воззри на него с выси, верни ему разум.

— Аминь, — сказал Маса, вздохнув. Подумал немного — перекрестился. Хуже не будет.

С выси взирал матрос.

— Тьфу! В работу бы вас, попов- бездельников. Только врете да жрете.

— Поесть — это неплохо бы, — нисколько не обиделся божий человек. — Повечеряем, братья и сестры?

И все стали ужинать, каждый свое. Гимназист развернул бутерброд с котлетой, девка — краюху посыпанного солью хлеба, матрос ядрено распахся селедкой, Яша Черный у себя наверху грыз что-то хрусткое.

Обстоятельней и обильней всех питалась баба. Она достала вареных яиц, с десяток картошек и скоро завалила полстола скорлупой и очистками.

— Не грех скоромное трескать, в великий-то пост? — спросила она с набитым ртом у священника — тот лакомился ломтиками аккуратно порезанной колбасы.

— В путешествии дозволяется кушать и скоромное, если нет постного, — ответствовал батюшка, — но ежели ты, дочь моя, угостишь корнеплодами, я от грехоядения свиной плоти воздержусь.

Тетка только хмыкнула, а Маса вздохнул. У него за пазухой тоже лежал кусок свиной плоти, полуфунтовый шмат сала, но следовало растянуть еду до Москвы. Хээ, сказал бы кто-нибудь Масахиро Сибате во времена далекой иокогамской юности, что он будет питаться лежалым жиром давно издохшей свиньи, — вырвало бы. Однако в дороге сало удобней всего. Много этого мерзкого кусо не съешь, потому что противно, а сил прибавляет. Надо ведь будет еще раз или даже два покормить господина кровью.

— Кажись, Иващенково промахнули, — сообщила спекулянтка, глядя в заоконную тьмищу, где не светилось ни единого огонька. — Докатить бы до Безенчука, после него уже не шалят.

— Кто шалит-то? — спросил матрос, тоже пялясь в черноту.

— Леший их знает. Положат на рельсы бревно — значит, стоп-машина. Ну и ходят по вагонам, грабят.

— А если не останавливаться? Подумаешь — бревно. Хрясь его колесами, и полундра.

— Начнут налить по паровозу. Хорошо если из ружей, а могут из пулемета, — сказал гимназист, нервно ежась. — На прошлой неделе под Сызранью таким манером машиниста убили, и поезд на повороте с рельсов полетел. Многие убились, покалечились. Нельзя не остановиться.