Читать «Это было в Южном Бантене» онлайн - страница 39

— Она не хочет возвращаться в Сукабуми, — приходит на помощь жене Мусы Иренг. — Она хочет остаться здесь, чтобы учить наших женщин читать и писать.

— Это верно? — спрашивает комендант, обращаясь к жене Мусы.

Та утвердительно кивает головой и улыбается.

Крестьяне снова зашумели. Слышатся возгласы:

— Ерунда это все!

— Выдумки!

— Сказала тоже!

— Что за шум? — громко спрашивает Ранта.

— Я сам неграмотный, — говорит один из крестьян. — А моя жена будет учиться?

— Зачем жене быть умнее своего мужа? — поддерживает его другой.

— Тихо! Сами неграмотные и женам хотите запретить учиться? Да вам и самим стоит!

На минуту шум смолкает, и тогда комендант говорит:

— Слушайте. Тут надо самим браться за дело, не надеяться на других, иначе ничего не получится. Я вас спрашиваю: кто из вас хочет учиться читать и писать?

— Я, пак, — отвечает только один крестьянин.

Комендант обводит всех взглядом.

— Один! Вот вы шумите, а сами не хотите учиться! Хорошо… Кто хочет учиться, пусть приходит каждый вечер в штаб. Хорошо? Будем с вами заниматься.

— Хорошо, пак.

— Если будешь стараться, месяца через три сможешь читать и писать.

Тут раздается еще один голос:

— Я бы тоже хотел, пак, но…

Комендант его перебивает:

— Кто хочет учиться, пусть приходит в штаб каждый день. Мы всегда готовы вам помочь. Ну, что вы скажете, госпожа?

Все снова смотрят на жену Мусы. Большинство крестьян сразу же отводит глаза.

— Ну, если из женщин никто не хочет учиться, — говорит она, — то мне здесь делать нечего.

— Что вы на это ответите? — спрашивает комендант крестьян. — Разрешите вашим женам и детям ходить в школу?

Все молчат. Комендант с улыбкой продолжает:

— Все вы доказали свою храбрость и готовность пожертвовать жизнью в борьбе с врагом. А вот сейчас, как это ни странно, струсили. Мало того, что сами боитесь учиться, но еще и не хотите разрешить учиться своим женам и детям! Ну где же ваша смелость?

Все по-прежнему молчат.

— Ну ответьте мне: почему вы боитесь бумаги и карандаша?

Молчание.

— Ну, вот ты, — указывает комендант на одного из крестьян, — ты боишься карандаша и бумаги?

— Нет, пак.

— А почему не хочешь учиться?

— Стар я для учебы, пак.

— Стар? Ну, а свое поле ты обрабатываешь сам?

— Да, пак.

— Может быть, мотыга легче, чем лист бумаги?

— Нет, пак.

— Так чего же ты боишься?

Крестьянин не отвечает. Комендант обводит глазами присутствующих и останавливает взгляд на старосте.

— Вы умеете читать и писать?

— Да, пак комендант.

— Так вот, друзья. Впредь всегда выбирайте старосту, который умеет читать и писать. А вы, госпожа Иренг, можете читать и писать?

— Нет, пак.

— Хотите учиться?

— Конечно.

— А для чего вам грамота?

— Ведь она еще никому не мешала.

Разговор прерывает появление второго носильщика. Он идет согнувшись, опираясь на палку. Подойдя ближе, он подымает руку в знак приветствия. Затем подходит прямо к Ранте.

— Пак староста, если будет попутная военная машина в город, я бы просил разрешения поехать на ней.

— Что с тобой?

— Заболел.

Староста обращается к коменданту:

— Сегодня пойдет машина в город?

— Нет. — Комендант обращается к носильщику: — А что с вами?