Читать «Звёздная болезнь, или Зрелые годы мизантропа. Том 1» онлайн - страница 189

— Конечно, Лобызенок, лучше не смотреть на меня таким вот снисходительным взглядом… как сейчас. А то получится как с твоим отцом… Заруби себе на носу: ни при каких обстоятельствах нельзя строить глазки! — Петр несколько размяк, но продолжал проводить инструктаж с той же серьезностью: — Никаких жвачек во рту под предлогом того, что от этого меньше хочется курить. Никаких гадостей в книге отзывов. Я уж не говорю про игру коленками или ногами под столом, если мы пойдем в ресторан, и про ногти, которые ты грызешь, замечу мимоходом, не только когда тебе очень скучно… Даже под дулом пистолета ты не должна пускаться в рассуждения обо мне, об адвокатах. Никаких разговоров на возвышенные темы!.. Да или нет? Ведь опять всё вылетит из головы?

— Всё поняла. Ты хочешь превратить меня в тетеньку, Пэ, — по-новому оценила Луиза свое положение. — Я могу попробовать. Но что ты потом запоешь, хотела бы я знать?

— Не во мне дело, Луиза. Только что мы были во всем согласны.

— Хорошо, сделаю так, как ты просишь. Только пеняй потом на себя…

Когда в четверг вечером Петр заехал за ней около восьми на Аллезию, он был вынужден констатировать, что, еще не выйдя из квартиры, Луиза успела нарушить одно из главных своих обещаний. Она нарядилась в своем обычном стиле — в том стиле, к которому прибегала, когда хотела выдать себя за прилежную воспитанницу из хорошего дома: хвост русых волос, подхваченный темно-синим атласным бантом, зачесанная на лоб редкая челка, легкие румяна, траурно-темный шерстяной костюм, черные полумонашеские башмаки.

Единственным отклонением от нормы, довольно сильно бросавшимся в глаза, выглядели разве что чулки сиреневого цвета. Луиза считала, что ее наряд выдержан в «чопорно-фривольном тоне». Но на нормальных людей он мог производить только один эффект, — так считал Петр, — однозначно фривольный, а уж тем более на людей, не посвященных в закодированный язык всех этих утонченных правил и «тенденций». Он не видел в нем ничего похвального. Но Петр не мог быть откровеннее, поскольку за этой ширмой, за игрой в правила, проглядывала, на его взгляд, типично папашина, брэйзиеровская школа, которого он считал за парвеню, способного проколоться на чем угодно, не только на стиле одежды. И как назло, времени на переодевания уже не оставалось…

Добравшись до Ле-Аля, отыскав нужную улицу и номер дома, 153 рю Сен-Мартэн, они как-то с ходу, с бухты-барахты очутились в самой гуще молчаливой, уже по-осеннему одетой толпы, которую буквально выплескало на тротуар из тесного сумрачного дворика, переполненного пестрым людом в виде какого-то распаренного месива.

Они прошагали в конец дворика, туда, где светились высокие окна. Перед входом в ярко освещенный выставочный зал, в котором было не менее людно, чем во дворике, седоватый господин, улыбающийся всем с равной приветливостью, орудовал серебряным черпаком над многолитровой посудиной, отмеривая по пластмассовым стаканчикам столь же ровные дозы пунша с плавающими в нем кусочками фруктов. Церемония походила на пародию причастия.