Читать «Звёздная болезнь, или Зрелые годы мизантропа. Том 1» онлайн - страница 184

Что-то необычное привлекало внимание в обстановке, в атмосфере, царившей в квартире, да и в поведении дочери. В ее новой квартире он навещал дочь всего в третий раз. Но даже это давало ему возможность сравнивать…

Неприятностям не было конца весь месяц. Однако больше всего выбило из колеи странное происшествие — звонок консьержки дома Фон Ломова, с которой была договоренность о том, что время от времени она будет звонить и передавать почту, главным образом официальную корреспонденцию, продолжавшую приходить на адрес ее отсутствующего жильца, если конверты начнут в ящике скапливаться.

Первого ноября, ближе к полудню, консьержка огорошила сообщением, что утром встретила перед парадным самого Фон Ломова…

Петр попытался ее разубедить, заверил, что это ошибка, по-другому быть не может. А затем, переборов в себе какое-то неприятное сомнение, всё же заставил себя набрать номер телефона квартиры Фон Ломова, в которой так никто и не жил. Он проделал это еще и еще на протяжении всей второй половины дня. Никто, естественно, не ответил.

Не считая нужным говорить с компаньонами о звонке консьержки, Петр решил всё же переговорить с ней с глазу на глаз и под вечер поехал ее навестить.

С той же обескураживающей уверенностью консьержка настаивала на своем: рано утром она встретила Фон Ломова на лестнице с чемоданом, он якобы вышел из подъезда и сел в такси…

Петр поднялся на этаж, отпер дверь, прошелся по комнатам. В квартире всё оставалось по-прежнему. Всё так же пахло чем-то спертым. Цветы в горшках засохли. В шкафах же всё оставалось на местах — насколько он мог об этом судить. Но не составлять же опись всего имущества. Да и ключи хранились только у него. В какой-то миг, когда он приоткрыл шкаф в спальне, ему почудилось, что на полках чего-то недостает. Но именно волнение, охватившее его от понимания, что он плохо собой владеет, заставило его взять себя в руки. Он вернулся к консьержке. Не заезжая в Версаль, в тот вечер он отправился в Гарн и поставил на этом крест.

Неприятный осадок, оставшийся от случившегося, немного рассеялся с приездом матери, которая гостила в Париже в первых числах ноября. Петр был рад встрече, готовился к ней, но произошла она нелепо.

Ехать в Гарн мать не захотела. Организованный Корнелиусом ужин состоялся в городе, в модном заведении, и это было ни к селу ни к городу. Втроем они заказали одно и то же — запеченные рыбешки с овощами, которые принесли в огромных тарелках. Вокруг — респектабельная публика с пресыщенными лицами. То ли персонал с телевидения, слишком знакомыми казались некоторые лица. То ли это были просто дельцы, всюду похожие друг на друга, немолодые и тяжелые на подъем, заявившиеся хорошо поесть в сопровождении своих благоверных или просто пассий; на некоторых даже красовались бриллианты и шляпы. Тут же — молодые иностранцы с сигарами, принаряженные к ужину, похожие на богатых латинос, которые не любят скрывать свой достаток. Своим самодовольным видом они почему-то особенно раздражали.