Читать «Звёздная болезнь, или Зрелые годы мизантропа. Том 1» онлайн - страница 109

Но главная беда, конечно, не в крушении идеалов. А в том, что, отдаваясь во власть своих личных ощущений, некоторые искренне полагают, что все остальные должны смотреть на вещи с той же колокольни, что и они. Идеалисту может наскучить ровно всё.

Таков был Вертягин. Нет, мол, ничего более расплывчатого, чем сам коммерческий кодекс! Не я, мол, его составлял. Зачем с меня спрашивать?

Однако «преступление и наказание» — это не те понятия, которым есть место в коммерции. Такими категориями здесь и не пахнет. Таков был взгляд Брэйзиера. Униженным и оскорбленным, ради которых нужно мчаться в суд, чтобы спасать несчастных от меча правосудия или от себя самих, в мире купли-продажи, в мире рынка, делать просто нечего. И именно такие амбиции — если верить тому, что о Вертягине рассказывала Мари — тот вынашивал в себе последнее время…

Не меньшие обиды у Брэйзиера вызывало и бездеятельное отношение Вертягина к парижской жизни дочери, которая только-только вступила на путь, что называется, самостоятельной жизни. Год назад, когда дочь надумала поступать на учебу в столице, сам же Вертягин навязался ей в опекуны. Он обещал с Луизой видеться, бывать у нее, помогать ей. Но пыл его и на этот раз быстро иссяк. Опекунство свелось к воскресным обедам у него за городом. Чаще всего он просто терял дочь из виду, она не виделась с ним неделями.

Когда в начале июня Луиза попала в больницу с острым аппендицитом и была прооперирована, после выписки из больницы, с недельной задержкой из-за осложнения, ей пришлось добираться домой на такси. Они с женой слепо положились на Вертягина. Но он не удосужился выкроить время даже на визит в больницу. Хотя уверял, что всё держит под контролем, что ежедневно созванивается с врачами. Каково было смотреть на это им, родителям?..

Вот и перед Рождеством вышло аналогичное недоразумение. Брэйзиер пытался дозвониться Вертягину, чтобы попросить о помощи с сыном. Поссорившись со своей девушкой, старший отпрыск болтался в Париже без дел и грозился вообще уехать куда подальше — в Нью-Йорк, «на вечное поселение». Сначала все думали, что он просто шутит. Сам Брэйзиер не мог отговорить сына от сумасбродства, давно не имел на детей какого-либо влияния, а потому опять понадеялся на Вертягина, который хоть как-то еще умел находить общий язык и с дочерью, и с сыном. Однако в ответ на заурядную просьбу вмешаться Вертягин едва не поднял его на смех. Шурин принялся бесцеремонно разжевывать ему, что даже в годы его бурной молодости в Северной Америке жилось не так-то плохо, советовал «не рвать на себе волосы», дать Николя жить своей жизнью, не ставить парню палки в колеса. Вертягин пообещал с сыном встретиться, поговорить. Но забыл, а то и просто махнул на просьбу рукой.