Читать «На берегах Хазарского моря. Две жизни — одна любовь» онлайн - страница 35

Жемчужное ожерелье в четыре нити — самый любимый подарок мужа. Я получила его в день сорокалетия. Когда часы били полночь. Оно лежало в бархатной коробочке темного синего цвета. Мне нравилось застегивать замочек на шее, нравилось прикасаться к лунно-холодной поверхности жемчужинок. Они будто увлекали меня в загадочную глубину океана. Я ощущала, как переливаются на коже молочно-белые бусины, даже если не видела их блеска. Несмотря на то что ожерелье — украшение гламурное, я беру его в каждую поездку скорее в качестве талисмана. Ожерелье — мой попутчик во время прогулок по морскому побережью. Поскольку сейчас даже звезды шоу-бизнеса новой волны не надевают на пляж драгоценности, я прихожу к морю с моими жемчужинами ночью, чтобы омыть их в воде. Возвращая их в родную стихию, я даю им возможность обновить энергию. На самом деле в некотором смысле мы все состоим из соленой воды. Возможно, поэтому я считаю ожерелье самым дорогим мне подарком. Оно и есть я, только жить будет дольше!

Парижский поцелуй

Пожалуйста, не спрашивай меня ни о чем. Особенно о живописи. Когда я встретила тебя, для меня, и не только для меня, для всех художников ты был богом. Представь, как должен чувствовать себя человек, когда ты просишь его совета. Ты и представить себе не можешь, что значит думать о чем-то, кроме живописи. А я отлично знаю. Я даже не считаю себя прирожденным художником. Для тебя живопись — это жизнь, а для меня лишь способ заработать. Твоя жизнь — не жизнь, а творчество. Тебе восемьдесят, ты болен, мы навсегда упустили возможность счастливо жить вдвоем. У нас был шанс, я говорила тебе, но ты меня не понял. А сейчас уже слишком поздно. Должна сказать, я не могу работать в одной комнате с тобой. Волны наших энергий пересекаются и мешают друг другу. В любом случае я хочу жить, а не рисовать. Не будь я женой известного художника, в живописи могла бы добиться большего. Не будь я связана с тобой. Знаешь, я пришла к выводу, что все, что хорошо для тебя, плохо для меня. Мне надо всегда делать что-то иное, в противном случае я обречена.

(Отрывок из романа Милорада Павича «Мушка»)

Мой роман «Парижский поцелуй» заканчивался фразой: «Я невероятно счастливый человек, потому что не боялась любить». Перечитывая роман недавно, став абсолютно одиноким человеком, сначала я решила, что слова звучат слишком помпезно, но позже поняла, что это правда. Все падения и взлеты в жизни связаны с желанием бескорыстно любить кого-то или что-то: мужчину, ребенка, родных, животных, бога, родную страну, город, работу, книгу, дорогую вещь, даже холм за окном, пейзаж, цветок…

Павич и я страстно любили Париж. В первую очередь его атмосферу и архитектуру. А также загадочную способность превращаться из современного мегаполиса в средневековый город, особенное, парижское влечение к искусству, ко всему гедоническому, страстному, к высокому стилю, спокойствию и счастью, ко всем тем вещам, которые делают жизнь прекрасной. Париж, если сравнивать его с Белградом, был для меня нежным любовником. Страстным, ни на кого не похожим. Моему альтер эго всегда было свойственно юношеское ожидание от жизни чего-то большего, великого.