Читать «Большие и маленькие» онлайн - страница 165

Щепоткой, нанизав на кончики пальцев, вынул гильзы. Расставил в ряд.

Турчин пронаблюдал, глянул на Гришу вопросительно, но мельком – просто чтобы удостовериться: всё, что собирался, малец сделал.

Смотрел на гильзы. Зелёные, с латунными донышками. И Гриша на них смотрел.

– Вернулась сучка, – негромко сказал Турчин; будто продолжил прерванный ненадолго разговор. – Дома сейчас. Меня ждёт.

Бармен, наконец, подошёл. Навис, загородив лампу.

– Всё в порядке, Лёш. Это сосед мой. По делу.

Но тот стоял, кривил губу многозначительно.

– Да ладно, – Турчин мотнул головой. – Не нуди, всё в порядке.

И бармен ушёл, прихватив пустые кружки. Нелепый натюрморт: стреляные гильзы и тарелка с рыбной соломкой.

– Третий день, как вернулась.

Посмотрел на Гришу. Грише показалось: растерянно.

– И вот что теперь?

Нет, не показалось: так и есть, он растерян.

– Вот как? Теперь. А?

Стало заметно, что Турчин насквозь пьян.

– Не получается ни разу. Не принимает…

Он посмотрел себе на грудь – вместо пояснений. И, вскинув голову, навёл резкость на Гришу. Дескать, понял, нет – про что я?

– Ну, не принимает. Никак. Я бы рад. И плевать, кто что скажет. По хер! Я б такой, чтоб простить. Хочу. Простить. То есть, знаю, что надо бы простить. Забыть. Совсем. Потому что… да что там… один же хрен, без неё только хуже будет. – Поймал ладонью лоб, но, не соразмерив силу, пришлёпнул слишком хлёстко. – Башка на части.

А Гриша подумал, что – вот ведь, всё это вроде бы странно. Оказаться в пивняке. С Турчиным. Слушать Турчина. Такое, чего никогда не ждал от него услышать – потому что он то ли немножко бандит, то ли был когда-то бандитом. Должно быть странно, как ни посмотри. Должен чувствовать себя не в своей тарелке. Но почему-то ничего такого. И даже совсем наоборот. Вот именно здесь – всё очень просто. Нормально. Ну, пивняк. Ну, Турчин. Пьяный. Испуганный. Болит у него. Не знает, что делать. Нормально. Правильно.

И Гриша успокоился.

– Убил бы сгоряча, – Турчин дёрнул пальцем в сторону гильз. – И всё. Точка. И никаких проблем. И себя, наверное, шмальнул бы заодно. Сгоряча. И точка, понимаешь? А и не шмальнул бы себя, всё равно… разрешилось бы, короче… Понимаешь, нет?

Гриша пожал плечами: понимаю, чего тут не понять.

– А так… Беспонтово, понимаешь? Пшик.

Раскрыл для наглядности ладони, показал: пшик.

– А?

Это был вопрос. Гриша, подумав, кивнул.

– Вот, малец. Такие дела. Как сажа бела!

Турчин черпнул рукой над столом, ища ручку кружки. Свалил несколько гильз. Повёл взглядом руке вдогонку, вспомнил, что пиво допито.

– Я бы, наверное, отпустил. Отпустил бы. Да. Правда. Переболел бы. Бесился бы, ясен хрен. Но потом… отпустил бы. Но она, сука, вернулась.

Нужно было запомнить побольше. Унести с собой. Полупустой зал «Фрау Дитрих» – неуютный, кисло-серый, обшарпанный вечность тому назад. Спины и лица. Пульсирующий гул голосов. Пивные кружки. Запах. Горький и водянистый. Всё, как есть. И сдавленный, о хмель спотыкающийся голос Турчина. И его приплюснутые неровно подстриженные ногти.

– Дома сейчас. Уходил – на диване сидела. Укуталась в плед. Такой, знаешь… плотный, с таким рисунком… узором… Косичку заплела. Специально, ясен хрен. Знаешь… Как же я, сука, люблю, когда она косичку заплетает. Прям, знаешь… шиза какая-то. Прям переворачивает. Когда она с косичкой. И такая, знаешь, сразу нежность…