Читать «Бык из машины» онлайн - страница 16

– Я хотел!

– Держи, везунчик: не дело, а прелесть, яйца вкрутую. Шесть трупов, один в реанимации.

– Шесть трупов?

Рядом тихо ахнула мама.

– Я знал, что тебе понравится, – Синид насвистел два такта популярной мелодии. – Капитан готов отдать дело нам с тобой. А я готов дать тебе чуточку порулить. Примеришь шкуру первого номера? Если что, подстрахую. За кусок пирога я тебя на горбу носить стану…

На горбу Синида, подумал Икар, можно гиппопотамов носить.

– Спасибо, инспектор! Я…

– Дуй в отдел. Я уже здесь. Первые материалы пришли, скоро будут данные экспертизы…

Сегодня у констебля Икара был выходной. У инспектора Синида – тоже.

– Бегу! Лечу!

– Смотри, шею не сверни. Покойнички не сбегут, а твое здоровье мне до́рого. Про пирог не забыл?

– Возьмет он пирог, – громко сказала Навкрата. – Вот, я завернула.

– Передай маме, – вдвое громче ответил Синид, так, что Икар, скорчив болезненную гримасу, убрал вайфер подальше от уха, – что она чудо. Будь она незамужней, я бы знал, что делать. Только из уважения к твоему отцу…

И Синид, дамский угодник, дал отбой.

– Мам, я в отдел. Срочно!

– Да уж вижу, что срочно…

– Выходной отменяется!

– А то я не поняла, – без злобы буркнула Навкрата.

Давясь, обжигаясь, Икар залпом допил кофе, крепкий и сладкий – в отличие от отца, он пил кофе с сахаром, и мама об этом, конечно же, помнила. Первое преимущество жизни с родителями, оно же недостаток: все о тебе всё знают. Второе – пироги, средство подкупа шеф-напарника. И третье – до Управления от дома семь минут пешком. А если бегом…

Бежать он все-таки не стал.

4

Питфей

– Может, хлопья?

– Нет, яичницу.

– Или хлопья? Кукурузные?

– Яичницу. Вот, я уже её ем.

– Хлопья полезные. С молоком, да?

– Знаешь, о чем я сейчас жалею? – Питфей вздохнул. – Надо было удавить тебя в колыбели. Мягкотелый я, вот что…

Эфра пожала плечами:

– И кто бы тогда жарил тебе яичницу?

– Нанял бы кого-нибудь.

– И эта кто-нибудь отравила бы тебя на третьем завтраке. Подсыпала бы в яйца стрихнину. Уж я-то знаю, я бы и сама…

– Стрихнин, – Питфей мечтательно прищурился. – Мышьяк. Дитя мое, если я буду завтракать хлопьями с обезжиренным молоком, я вообще никогда не сдохну. Представляешь этот ужас?

Эфра кивнула:

– Представляю. Ешь яичницу.

Разговор, в сущности, не имел смысла: яичница подходила к концу. Эфра обжаривала на сковороде здоровенный ломоть хлеба с вырезанной сердцевиной, заливала внутрь пару яиц, сердцевину жарила отдельно, с тремя ломтиками сыра и сладким перцем… Смотреть, как дочь хрустит диетическими хлопьями, прихлебывая жиденький чаёк, было для Питфея невыносимо. Да, желудок. Гастрит, или что там у нее – обсуждать с отцом свое здоровье Эфра отказывалась наотрез. Злилась, хлопала дверью. При желании Питфей мог выяснить про дочь все, что требовалось, от состояния ногтей до количества белка в моче, но он знал, что смертельно обидит Эфру, начав проверку за ее спиной.

Я сломал ей жизнь, думал Питфей. Она так и не вышла замуж. Сто раз я предлагал ей создать семью, подбирал кандидатуры мужей – бизнесмены, политики, модели, спортсмены, артисты! – нет, и конец разговорам. Эфра была совсем девчонкой, когда я объяснил ей, чего хочу. Помню, как она слушала: серьезная не по годам. Молчала, когда я говорил про опасность эксперимента. Поджимала губы, когда я упирал на высокую вероятность провала. Кивала, когда я отмечал уникальность, а значит, непредсказуемость наших действий. Да, я сказал про действия – «наши». Общие, значит. Скорее всего, это и толкнуло ее согласиться. Это, и еще полное доверие ко мне. Обратись другой отец к дочери с подобным предложением, и в лучшем случае схлопотал бы по морде. Мне повезло, у меня отличная дочь, и отличный внук; вот им со мной не повезло, спорить не буду…