Читать «Принц инкогнито» онлайн - страница 96

Про физическое здоровье ничего хорошего доложить не могу. Измотала одышка: каждые пять шагов останавливаюсь, не могу раздышаться. Часто теряю сознание: здесь говорят «гипанул», «гиповать», от тебя я не слышал такого слова. Практически перестал ощущать ступни. Иногда ноги мертвеют по щиколотку, иногда до колена: как будто я погружаюсь в воду… нет, скорее даже не в воду, а в тянущую пустоту.

Я устал. Мне надоело таскать на себе эту рыхлую тушу, мне хочется её сбросить, вынырнуть из неё, чтобы внутри обнаружился лёгкий, отлично сложённый, гибкий и мускулистый…

Я упираюсь в подушку лбом и щекой, под веками смыкаются и разлепляются пятна, как на поверхности плавательного бассейна, а на границах сознания, одновременно в нескольких местах всплывают рельефные и цветные картины, — и вместо этого бесконечного мусора, вместо этой трухи, которая при малейшем давлении подаётся и расползается, — я чувствую, как тяжёлые, выпуклые, точно жидкое золото, капли сливаются в подлинную реальность, где вместо зевотного люминесцентного света — заветное солнце, а вместо разбавленного молока — сплошная ворсистая тьма; вместо пшённой или перловой каши — амонтильядо, вместо застиранных простыней и липкой ленты от мух — орден Золотого руна на муаровой ленте; вместо бессмысленного кругового движения — взлёты, прорывы, удары, падения в пропасти, в бездны и в недра, в Ородруин, в Марианскую впадину, с восьмиметрового «Цесаревича», с восьмикилометрового Эвереста, с восьмитысячекилометрового метеорита, — не эта труха, не эта дряблая вата, а настоящие катастрофы, глобальные, мы с тобой в эпицентре, мы знаем: Мессина — это отнюдь не стихийное бедствие, а очередное ужасное преступление наших врагов, взрыв сейсмического заряда, который ровно на полгода раньше, в июне 1908, прошёл испытания в тунгусской тайге…

Я ухожу от погони на катере. Меня преследует субмарина, ощетинившаяся пирокластическими торпедами. Стрелка дрожит на отметке кипения, котлы на пределе, с минуты на минуту лопнут, наш катер и вражеская подводная лодка несутся почти с одинаковой быстротой, но всё же мы постепенно увеличиваем разрыв…

Видя, что мы вот-вот проскользнём между Сциллой и Харибдой в Тирренское море, враги выпускают сейсмоторпеду. Семидесятимегатонный (в тротиловом эквиваленте) взрыв сотрясает Сицилию и Калабрию. Двести тысяч погибших!.. Нет, если честно, погибшие не вызывают сильных переживаний, они безымянны, — гораздо важнее то, что происходит со мной самим. Цунами выносит меня в Тирренское море, и я, оглушённый, израненный, борюсь с волнами: мне нужно проплыть пять, шесть, семь километров — впереди отвесные скалы, и море картинно выбрасывает столбы пены… Я должен спасти — не себя, в первую очередь не себя! — я должен спасти корону инков, четыреста лет назад добытую конкистадорами… Эта корона — на вид невзрачный шнурок с бахромой: красные шерстяные колбаски, точно с моего детского покрывала… Ты ведь помнишь, как я устроил поджог? Помнишь белый дым, запутавшийся в бахроме?..