Читать «Русский ураган. Гибель маркёра Кутузова» онлайн - страница 195

— Сядь-ка здесь! — усадила Наташа дешевого выкрута в потерханное кресло, стоящее в прихожей. Из кухни вышла встревоженная пожилая женщина, — по-видимому, мама Наташи. Из комнаты смотрели дети — трое мальчиков, как и было сказано ранее.

— Батюшки! Кто это? — всплеснула руками мама.

— Потом, мама, потом объяснения! — сказала Наташа. — Несите пену-лупену, йод, бинты, тряпки! — Сама она бросилась в ванную комнату.

— Вот так, ребятушки, — виновато сказал детям Выкрутасов. — Гляньте, как лупцуют нашего брата!

— Дядя, а вы кто? — спросил один из мальчиков.

— Кто-кто… — вздохнул окровавленный. — Жак Ив Кусто! Чудище из коробки, вот я кто!

— Сиди, чудище, — заворчала вернувшаяся Наташа, прикладывая к ранам влажное полотенце. Мама принесла банку с мазью, пузырек йода, тряпки и бинты.

— Оставьте меня, — тихо терпел муки исцеления битый. — Я — сектант ЦСКА — Динамо, видьядхар липовый! Я Париж люблю, а сам в соколы возмездия лезу! Поросенок я!

В туалете загрохотала вода в унитазе, и вскоре оттуда появился лысый пожилой человек.

— Здрасьте, — сказал он. — Что тут у вас происходит?

— Да ничего страшного, уже все позади, — отвечала Наташа, намазывая раны какой-то чудодейственной мазью, от которой кровь переставала сочиться. — Во-о-от! Лучше моей пены-лупены ничего нету.

«Так, — с горечью подумал Выкрутасов, — эта, значит, окажется просто колдуньей!» Но Наташа улыбнулась, впервые заиграв ямочками на щеках, и никак не вписывалась в образ колдуньи. Дмитрий Емельянович от этой улыбки вмиг успокоился. Да и при Наташином отце ему уже неловко было бы продолжать малодушное самобичевание.

— Извините меня, — произнес он голосом вполне нормального человека. — Я тут подрался малость около вашего дома.

— Подрался! — возмутилась Наташа. — Ничего себе подрался! Я иду, а он на земле валяется, и его алкаши с Плехановки ногами по лицу бьют. Отбила его, а потом глянула — он в моем вагоне недавно ехал, да хороший человек, из Москвы в родной город навсегда возвращается. Возненавидел Москву.

— Светлоярец? — спросил отец.

— Светлоярец, — с теплом произнес это слово Выкрутасов. — Да мало того, я ведь тоже на улице Победы родился и вырос, только на том конце. У меня отец и мать там живут в доме у самой реки. Выкрутасовы.

— Выкрутасовы? — обрадовался отец. — Да ты Емелькин сын?

— Точно!

— Да мы же с ним в одном классе учились! Лисик моя фамилия. Николай Лисик!

— Мне про вас говорил отец… — стал припоминать липовый видьядхар.

— Ну и ну! — обрадовалась Наташа, накладывая на голову недобитка бинты. — Вот ведь как мир тесен!

— А он сказал, что он — чудище, — сказал младший малыш, у него у единственного оставалось испуганное выражение лица.

— Ну — чудище! — сияла ямочками Наташа. — А сказку-то про аленький цветочек вспомни. Там тоже сперва чудище являлось, а потом оказалось, что это добрый молодец заколдованный.

— Точно! — впервые улыбнулся и Выкрутасов. — Заколдованный я. Расколдуйте, братцы!

— За что ж они тебя так разукрасили? — спросила мама Наташи. — Чем ты им поперек встал?