Читать «Петру Великому покорствует Персида» онлайн - страница 53

Так же как Шафиров, Толстой обласкал Артемия Петровича и многому его выучил благодаря своему многознанию. Особливо же о нравах и обычаях турок, среди которых было немало людей достойных и здравомысленных. С некоторыми Волынский потом сошёлся ближе, понаторел в их языке и самом характере. Что очень ему пригодилось впоследствии при его дипломатической миссии в Персиде, где, впрочем, пришлось более заниматься торговыми делами.

Пётр Андреевич тоже ему обрадовался и, как водится, облобызал в знак прежней приязни. Артемий Петрович жаловался, Пётр Андреевич его утешал.

   — Чему быть, того не избыть. Ужо государь тебя не обидит, коли сам вызвался сватом быть. Царь благословит, что Бог благословит — всё едино. Завтра, полагаю, будет представлена тебе невеста. — И Толстой в точности повторил то, что сказывал Шафиров: что невесты без места развелись в Преображенском и других царских угодьях в великом множестве. И государь жаждет их сбыть с рук и отдать на прокорм неженатым сыновьям боярским да дворянским. Женихов же на Москве всех захомутали, так что Волынский подоспел весьма кстати...

   — Ну уж и кстати, — пробовал обороняться Артемий Петрович. — Нежданно-негаданно в супный котёл угодил!

   — В матримониальный, друг мой, — поправил его Толстой, — это же вовсе не одно и то же. Советую тебе вот что: считай, что повезло, и веди себя, словно ты счастливейший из смертных. Благодари государя коленопреклонённо, лобызай ручки государыне, тоже стоя на коленах. И чтобы все видели, како ты облагодетельствован. И во все времена помни: государю нашему препятствовать опасно.

Пётр Андреевич не мог вполне понимать огорчений Артемия Петровича: ему в те поры было близко к семидесяти годам и он давно уже не испытывал радостей, приносимых женским полом, тем паче что никогда, яко женолюбивые французы, не почитал его прекрасным.

И Волынский, ободрённый, но отнюдь не утешенный, возвратился к себе и приказал себя раздевать и укладывать.

Спал он плохо, как спят в предшествии какого-либо потрясения. И, странное дело, снились ему розовые девки в мыльне, и будто проливают они горючие слёзы, и вскрикивают, и причитают. И он тоже вскрикивал и раз даже от собственного вскрика проснулся в поту, чувствуя жар от укрывавшей его пуховой перины. Сбросив её, он завернулся в простыню и так проспал до утра.

Шафиров предупредил его: съезд в ассамблею — к трём часам. Загодя Артемий Петрович приказал себя готовить. Парадный гродетуровый кафтан тёмно-синего цвета, по счастью, был у него с собой. Пётр Павлович обещал прислать завитой парик и обещание сдержал. Персидская кавалерия Льва и Солнца, коей был он пожалован в Тихране из рук самого шаха, тоже пришлась как нельзя кстати.