Читать «Тревожный звон славы» онлайн - страница 22

Он сел за стол, обмакнул перо, но, прежде чем писать, плавной линией начертал женский портрет — профиль Воронцовой.

Пушкин писал будто о двух людях, употребляя «ты», «он», «твой», «свой», и совершенно непонятно было, к кому же он обращается. Он, привыкший к филигранной отделке стихов и настоятельно чувствовавший потребность в ясности и законченности, нарочно затушёвывал смысл, и непонятно было, кто же с кем спорит, потому что это были голоса разных начал, составлявших его натуру. Он вскрывал, препарировал свою душу.

Выплеснув чувства, перелив их в стихи, успокоившись напряжённым трудом, он пошёл к сестре. Та писала акварелью. Несколько её картин — пейзажей и портретов — висели на стенах.

   — Я кое-что успела заметить, — сказала она. При нежности, робости и слабости натуры она обладала цепким взглядом.

   — Что же ты заметила?

Она смотрела на него улыбчиво-благожелательно.

   — Твоя печатка, — она указала на перстень, который он носил на пальце, — такая же на письме к тебе из Одессы!..

   — О-о! — Он не нашёлся что ответить. Перстень с печаткой был подарен ему Воронцовой. Но ожила давняя манера производить впечатление на сестру. — Да, — сказал он и вздохнул. — Да! — Он вскинул голову, глядя в пространство.

А она заговорила о том, что все последние годы её волновало:

   — Ведь я чуть не вышла замуж!

   — Вот как?! — воскликнул он.

   — То есть вышла бы, если бы опять не воспротивилась maman. Этот молодой человек — положительно совершенство: умён, имеет прекрасную душу, всеми любим и ценим — природа не отказала ему ни в чём...

Он уже знал развязку. Но Боже мой! Всё ещё повторялось то, что было и в Петербурге.

На глазах у Ольга показались слёзы. Он смотрел на акварели на стенах. Моська соскочила с дивана и слабо тявкнула. Сестра справилась с волнением.

   — Этот Алексей Вульф, — сказала она весело, — aimable ct plein d’esprit. И не глуп. И даже весьма привлекателен. — Пушкин посмотрел на сестру. Она покраснела. — Всё же он самонадеян, — тотчас возразила она. — Он моложе меня, а хочет быть моим наперсником!..

Во двор въехала коляска. Лошади ржали; дога на псарне залаяли.

   — Боже мой, это Рокотов, — сказала Ольга. — Меня нет. Я больна. Он недавно сватался, но я сама ему отказала.

...Этот богатый стехневский помещик был средних лет, с изрядным брюшком, в зелёном фраке и с пышно повязанным галстуком. Лицо его дышало добродушием, румяный рот приветливо всем улыбался.

   — Драгоценная... — Он поцеловал у Надежды Осиповны руку. — Почтеннейший... — Он поцеловал у Сергея Львовича плечо. — Александр Сергеевич! — Он протянул руку.

   — Вы изволите знать меня? — спросил Пушкин, пожимая руку.

   — Ах, Боже мой, Александр Сергеевич, кто же не знает вас! — Неожиданно он и Пушкина поцеловал в плечо. — Однако же... — он обвёл зальце глазами, — я не всех вижу.

   — У моей сестры мигрень, — сказал Пушкин. — Она лежит.

Рокотов вздохнул.

   — Что ж... Однако же, Александр Сергеевич, дошло до меня, что новую коляску...