Читать «Поклонение волхвов» онлайн - страница 289
Сухбат Афлатуни
* * *
– Да, не уберегли мы Гогу, не уберегли, – сказал мужчина в военной форме.
Сделав губами небольшую разминку, допивает водку. Накопал в тарелку оливье, медленно жует.
– Какой плясун был! – Рыжая женщина тоже тянется к оливье. – Скажите, а? Плясун!
– У него коронный номер был, ковырялочка с притопом.
– Гуль, – заглядывает старуха в платке, – Гуль, поди борщ проведай. Я с кухни уходила, он уже вот-вот!
Гуля, в черной косынке, потная, большая, уходит к борщу.
Становится слышно, как военный пережевывает оливье и у кого-то бурчит в животе. На серванте стоит портрет Гоги, подпертый слоником.
Николай Кириллович поднимается и тоже выходит из комнаты.
– Совсем непохож, – замечает рыжая женщина.
– А по-моему, одно лицо, – откликается вялым тенором бородач, до тех пор молчавший.
– Что вы тут обсуждаете, отцы у них разные были, я их мать хорошо знала, Марию Мартынну. Очень хорошая женщина была, немножко не все дома, правда.
– Ты, Валентина, про Марию ничего не говори, – вступает старуха. – Я б поглядела, кто бы у тебя дома там был, если б тебе ее судьба была.
– Что вы сразу, баб Нин! Я что разве плохо сказала? Ничего я не сказала. Просто, что она от детей избавиться хотела, в детдом сдать.
– А ты почем знаешь, чего она хотела? В голове, что ль, у нее сидела?
– Люди говорили.
– Вот такие вот, как ты, и говорили. Которым бы только языком почесать. А она святая женщина была, и сыновья оба с высшим образованием!
– Ну, Гоге сейчас это высшее образование… – Военный ставит тарелку на стол. – Вот живешь-живешь, образование повышаешь, сессии сдаешь… А что, водка совсем уже того?
Бородач говорит, что видел еще бутылку, и все начинают ее искать.
* * *
Николай Кириллович идет по коридору.
В одном месте стена заклеена спичками. Гога собирал использованные спички, отрезал обгорелое, а остальное сажал на клей. Так собирался оформить весь коридор, быстро перегорел к этому увлечению, а потом и вообще к квартире. Хватался иногда, клеил, забивал. Все так и оставалось полусклеенным и разобранным. Николай Кириллович отковыривает одну спичку.
Через открытую дверь в детскую замечает племянника с книжкой:
– Что читаем?
Руслан молча показывает обложку.
«Записки о Шерлоке Холмсе».
Одиннадцать лет, на год старше Варюши. Они и похожи. Прошлый раз Руслан только в школу пошел, они тогда приезжали в Ленинград, Гога, Гуля, Руслан.
– «Дьяволова нога». – Племянник снова уткнулся в книгу.
– Первый раз читаешь?
– Нет.
Николай Кириллович смотрит на пыльное пианино, заваленное карандашами, куклами, страницами из книжек. Машуткино хозяйство.
– Музыкой занимаешься?
– Ненавижу.
– Заниматься или музыку вообще?
– Вообще.
Сел рядом с племянником. Очкарик, волосы ежиком, дырка в носке. Нигилист.
– А Шерлок Холмс ее любил, если не ошибаюсь…
– Да, – кривит губы Руслан. – На скрипочке пиликал.
В комнату заглядывает Гуля:
– Николя, идем, борщ остынет.
Она зовет его «Николя», как Гога. Хотя первым так стал звать его Рудольф Карлович Бежак, а Гога слизал.
– Сейчас.
На кухне стоит тот, бородатый. Курит в форточку, протянул руку:
