Читать «Любимец Израиля. Повести веселеньких лет» онлайн - страница 49

Обглодали мы трёх варёных курочек, взятых ими взаймы у тёток на какой-то станции запили портвейном и лимонадом, и парни ввели меня в курс методики железнодорожной экспроприации продукта.

Всё было гениально просто, и уже днём следующего дня я успешно работал в связке. Как только поезд останавливался, мы расходились по тамбурам вагонов и ждали. Незадолго до отхода состава двое выскакивали и, подбегали к частникам, торгующим всякой снедью. Тут они брали продукт и начинали торговаться.

В это время поезд трогался и «непутёвые» студенты, забыв в горячке отдать продукт, бежали как очумелые к вагонам, где их подхватывали оставшиеся двое…

На другой день парни вышли, но голод мне уже не грозил.

Алма-Ата была уже не за горами…

Учаральские радости

«Приехал я в Алма-Ату и вот по улицам иду. Улыбки начал я считать и насчитал миллионов пять!» – написал левой ногой композитор Зацепин в одно из своих посещений и был прав. Солнечный город! Правда, автомобили загазовали его до невозможности, но если в горы уйти, то красота и чистота неописуемая!

Но столица Казахстана – это не Казахстан! Тем более что теперь мне предстояло жить в Москве, а оттуда, конечно, уже виден Париж, Лондон, Токио – весь мир! Хотелось напоследок увидеть, как люди живут в казахской глубинке. Да и подработать деньжат не мешало.

Пошёл я в медучилище, достала секретарша из сейфа мой отсыревший диплом, и застыл я у карты Казахстана в облздраве почти как романтичный журналист из песни.

Мда-а!..

Куда ни посмотришь всё жёлтым замазано. Пустыня пустыней! И тут я вспомнил, что Толика Садыкова, товарища детства, после сельхозтехникума направили в какой-то Учарал, где живёт какой-то его татарский родственник. Ну, я и ткнул пальцем в это название.

Выписали мне направление, выдали подъёмные – и вперёд! На «коробочке»! Пятьсот с чем-то километров трясся…

Нашёл Толяна, а он сам на птичьих правах у родственников кантуется.

Ну, с жильём для холостого хлопца никогда проблем нет! Снял я угол у одной улыбчивой пригоженькой молоденькой хозяюшки и побежал местному главврачу.

Этакий бай разжиревший посмотрел на меня как на нового раба и, прежде чем засунуть в какой-нибудь пустынный отгон к барашкам, направил в поликлинику. Призывников выстукивать и выслушивать.

Потренькал я по их тощим ксилофонам, полюбовался на кариесные лохматые резонаторы, и скучно мне стало до ужаса. Это вот так всю жизнь чужыми инфекциями и болями жить? Мало своих? В общем, когда этот толстый околомедицинский баскарма (начальник) начал надо мной издеваться, я сказал ему, что любил его маму в хвост и в гриву и хлопнул дверью.

Видели бы вы его глаза! Я думал, что они вот-вот по полу покатятся. Он же не знал – откуда у меня такая прыть. У него же там с первым секретарём райкома и главным мильтоном всё было схвачено и повязано. Деньги текли рекой!..