Читать «Пещера Рыжего монаха» онлайн - страница 149

— А разве нельзя было пожаловаться? — спросил Федя.

Монах добродушно и снисходительно посмотрел на него.

— А кому? Отец Илиодор самому наместнику Кавказа — духовный отец. Как же, станут меня слушать… А на мне еще клеймо сумасшедшего. «Иди с богом, — говорит мне игумен, — о земном меньше думай, помалкивай да молись почаще».

А я уж давно по-своему решил. Прощайте, думаю, души заблудшие, чем дальше от вас, тем лучше… «Нет, — говорю, — святой отец, я в горы удалюсь, отшельником стану». Игумен, конечно, рад-радехонек от такого беспокойного инока избавиться. Для прилику отговаривал немного, а потом отпустил. Так и оказался я здесь, так и стал один жить.

— И сколько же вы здесь один?

— Восьмой год живу, не ведая тревог. Дни провожу в трудах и молитвах, и сон мой спокоен.

На этом закончился разговор. Но Федя еще не раз возвращался к нему, расспрашивал о кладе, и беспокойство снова овладевало им. Сколько еще продлится его выздоровление? В городе его, конечно, хватились, и, надо думать, Аджин рассказал, зачем понадобилось Феде идти в горы. Возможно, его уже разыскивают, несмотря на непогоду. Но только чудо может привести людей к затерянному в горах жилищу отшельника. А что, если монахи все выпытали у Василида и сейчас пробираются сквозь вьюгу к пещере, где спрятан клад, чтобы перепрятать его заново?

Самой же тягостной была мысль об отце. Ведь у него есть все основания думать, что Федя уже покоится где-нибудь под каменной лавиной или на дне Монашки.

Мысль обратиться к помощи отшельника все чаще приходила Феде в голову.

Как-то вечером, когда Иона, усевшись у очага, занялся приготовлением ужина, Федя заговорил о том, что волновало его. Но начал он издалека:

— Дядя Иона, а кем был отец Георгий, когда вы в монастыре жили?

— Уставщиком был, а настоятелем, говорил я тебе, отец Илиодор… А что, отец Георгий сейчас обителью правит?

— Последние годы был во главе монастыря, а недавно умер.

— Мир праху его, хороший человек был. Будь он в то время настоятелем, может, и история с кладом сложилась бы иначе. А кто же теперь в настоятелях?

— Я слышал, что казначея Евлогия на это место прочат.

Иона пришел в сильнейшее возбуждение.

— Да неужто? — горячо воскликнул он. — Неразумно было его при деньгах ставить, а уж иметь такого человека над всей братией — не приведи господь! — Иона схватил кочергу и с ожесточением, изумившим Федю, начал колотить ею по затухающим головням, высекая из них снопы красных искр. Умерив свой гнев, он застыл в понурой позе. Наступило молчание.

— Дядя Иона! — вдруг сказал Федя. — Та история с сокровищами еще не закончена.

— Откуда тебе знать об этом, отрок?

— Да уж так случилось…

Волнуясь и торопясь, Федя начал рассказывать о голоде в Поволжье, о скупости монастыря, о правительственном декрете.

Отшельник с жадным вниманием слушал мальчика.

— Так почему власти не отнимут золото? — спросил он.

— В том-то и дело, что о тех сокровищах мало кто знает: Евлогий припрятал их, а когда декрет вышел, его сподручные все из монастыря вывезли и в горах захоронили. Теперь даже обыск в обители не поможет… — Федя сморщился, поняв, что сказал больше, чем намеревался.