Читать «Пещера Рыжего монаха» онлайн - страница 145

Коридор был длинным, в конце его начиналась крута лестница. Наверху Василид увидел квадрат звездного неба. Следом за своим избавителем он выбрался из подвала и здесь полной грудью вдохнул воздух, насыщенный запахами моря и растений. После сырого, могильного воздуха подвала это было то же, что выпить воды после многодневной жажды. Василид узнал место, в котором они оказались, — заброшенный уголок сада, примыкавший к задней стене хозяйственного корпуса. Сюда обычно стаскивали всякую рухлядь.

Незнакомец пошел в глубину сада. Но вел он себя странно — движения были медленны и неуверенны, как у слепого.

— Идемте скорей, дядя: не ровен час, сторожа увидят, — торопил его Василид. Но тот едва передвигал ноги.

— Ох, тошно мне… не могу! — Смирягин тяжело опустился на землю и привалился спиной к дереву.

Василид склонился над ним:

— Что с вами? — Он и сам чувствовал дурноту, но приписывал ее свежему воздуху.

— Сам не знаю. Мочи нет… — простонал незнакомец. Он нелепо перебирал руками и даже в темноте было видно, как побледнело его лицо. С каждой секундой ему становилось хуже: лицо искажалось болезненными гримасами, на губах выступила пена. Он начал пронзительно кричать.

— Потерпите, дяденька, — вне себя от страха зашептал Василид, — монахи сбегутся… — Он попытался поднять незнакомца. Но тот зашелся в последнем крике, дернулся и затих с оскаленным ртом и открытыми глазами.

Василид в ужасе отдернул от него руки. Его начала бить дрожь, и он сам закричал. Со стороны обители послышались голоса, между деревьями замелькали огни фонарей. Не помня себя, Василид метнулся в темноту и, не разбирая дороги, стремглав побежал в глубину сада. Не оглядываясь, он пробрался сквозь кусты и, вбежав в пещеру, бросился в угол на меховую подстилку. Там он забился в ознобе. Через минуту стало еще хуже: то ли от пережитого, то ли от чего-то еще голова начала кружиться и к горлу подступила тошнота. Пить вдруг захотелось ужасно. Василид подполз к ручью и припал к воде. Когда напился, желудок словно начало выворачивать наизнанку. Рвало мучительно и долго. Стало легче, но охватила такая слабость, что он едва добрался до подстилки. Здесь он и впал в забытье.

Глава XXII, где из рассказа Рыжего монаха выясняется кое-что о происхождении монастырских сокровищ

Часы текли за часами. Из-за непрекращающейся вьюги дверь была постоянно закрыта, и пещера во все время суток освещалась или пламенем очага, или тусклым светильником. Кроме того, в углу теплилась лампада, вызывая из темноты лица святых, глядевших с икон. Часов не было, и не будь рядом Ионы, Федя давно бы потерял представление о том, когда день сменяется ночью.

В последующие дни жар уменьшился и кашель стал слабее, но сил хватало только на то, чтобы сидеть в постели.

Иона продолжал пичкать его настоями из трав. Феде уже не нужен был постоянный уход, и монах мог отлучаться для работы по хозяйству. Он выходил, чтобы кормить и доить козу, нарубить дров. Кроме этих обычных дел, из-за непогоды он то и дело расчищал снег: иначе, по его словам, нельзя будет выбраться из пещеры. С улицы монах приходил запорошенный снегом, продрогший, но неизменно возбужденный и довольный: видно было, что он рад присутствию живого человека, возможности поговорить, а еще больше послушать. Временами он пытался напускать на себя равнодушие. «Суета сует», — повторял он со вздохом, но не мог скрыть интереса к тому, что происходит в мире, который он добровольно покинул.