Читать «Потерянные девушки Рима» онлайн - страница 152

8:01

Маркус сидел за длинным столом в одном из пунктов «Каритас». На стенах висели распятия и плакаты со Словом Божьим. Резкий запах бульона и зажарки плыл по трапезной. В этот час утра бездомные завсегдатаи пункта уже ушли, и на кухне начали готовить обед. Очередь на завтрак, как правило, выстраивалась с пяти часов. К семи бродяги возвращались на улицу; только если шел дождь или было холодно, иные немного задерживались. Маркус знал, что многие из них – разумеется, не большинство – были уже не в состоянии жить взаперти и отказывались размещаться где бы то ни было, в палатке ли, в спальне, даже на одну ночь. В большей степени это касалось тех, кто провел долгое время в тюрьме или в психиатрической лечебнице. Временное лишение свободы выбило у них почву из-под ног. И теперь эти люди не знали, откуда они взялись и где их дом.

Дон Микеле Фуэнте встречал их сердечной улыбкой, оделяя горячей едой и человеческим теплом. Маркус наблюдал, как он отдает распоряжения сотрудникам, стараясь, чтобы все было подготовлено к следующему нашествию отчаявшихся, которые безмолвно вторгнутся в трапезную через несколько часов. В сравнении с этим священником, с той миссией, какую он для себя избрал, Маркус чувствовал свою несостоятельность. Многое исчезло из его памяти, но также и из его сердца.

Покончив с делами, дон Микеле уселся напротив него:

– Отец Клементе предупредил меня, что вы придете, но сказал только, что вы тоже священник и что я не должен спрашивать вашего имени.

– Если вы ничего не имеете против.

– Я ничего не имею против, – подтвердил святой отец. Он был полноват, с пухлыми, постоянно красными щеками; его сутана была усыпана крошками и покрыта масляными пятнами. Лет пятидесяти, растрепанный, с маленькими руками. Круглые очочки в черной оправе, пластмассовые наручные часы, на которые он без конца смотрел; разношенные кроссовки «найк».

– Три года назад вы приняли исповедь, – сказал Маркус. Это не прозвучало как вопрос.

– Ну, с тех пор я успел выслушать много других.

– Однако ту вы должны были запомнить. Не каждый день доводится выслушать человека, стремящегося к самоубийству.

Дон Микеле, казалось, не удивился, но с его лица исчезло выражение сердечности.

– Как велят правила, я записал слова кающегося и передал их пенитенциариям. Отпустить грех я не смог, преступление, о котором поведали мне, было ужасным.