Читать «Ньювейв» онлайн - страница 161

Настоящее центровое окружение было стильным и элегантным. Вообще, красивые женщины были главенствующей темой в нашей семье, которая определялась не только кино-звездой Татьяной Окуневской, но и моей второй бабушкой, Анной Липницкой, невероятной модницей. Это не только внешний вид, но и соответствующий, элегантный стиль жизни и высокий уровень информированности. Например, не могло такого быть (как это, увы, происходит в наши дни), чтобы кто-то из модной и богемной среды был согласен с генеральной линией партии и правительства. Такие люди не могли бы, по определению, радоваться тому, что «Крым наш». В душе все были диссидентами и это даже не обсуждалось. Все знали, что европейские и общемировые гуманистические ценности – единственное будущее нашей страны. И такое отступление от этой линии в текущем 2014-м году, конечно, огорчило бы в первую очередь моего деда Липницкого. Он, слушая «Голос Америки», всегда говорил отцу: «Дима, если только Советы начнут отпускать евреев, ты сразу же увези отсюда моих внуков. Будущего у этой страны нет». Прогноз, как многие сейчас ощущают, недалек от истины, но все же тогда была оттепель. Так что, семья у нас была явно не рядовая, а впрочем, типичные московские интеллигенты.

В 63-м году у меня появилась пластинка Чаби Чеккера, благодаря двум американским парням, которые учились в нашей школе, где и мы ошивались вместе с Мамоновым. Надо сказать, что рядом с нашей школой стоял (и по сей день стоит) «дом иностранцев», такой желтый, здоровенный домина на Садово-Самотечной. В нём было размещено пару посольств; жили корреспонденты разных западных газет: фирмачей селили кучно, чтобы за ними было удобно наблюдать. И присматривали за всеми входящими. Меня, например, пускали, а если я брал с собой кого-нибудь, то его отсекали у входа во двор. Это было в пятом классе, когда моим соседом по парте оказался Питер Шабад, сын знаменитого журналиста, корреспондента The New York Times, и мне кажется, что весь свой твист я получил в их доме. Старший брат моего «Петьки», Стив, уже тогда отращивал «лохмы». А тогда же посол Индии в СССР Трильоки Кауль, ухаживая одновременно за бабушкой, Окуневской, и мамой, подарил нам с братом Владимиром виниловую пластинку на 45 оборотов. Там было два сингла: All My Loving и And I Love Her. Это было в 1964-м году, зимой, и так началась наша с братом битломания.