Читать «Сундук с серебром» онлайн - страница 166

— Священника! — прошептала она чуть слышно.

«Неужто и правда быть беде?» — сжалось сердце у Тоне.

В Новинах появился новый молодой священник, который, чтобы не опоздать с причастием, всю дорогу бежал бегом, по первой заре, под петушиное пение и трели соловьев.

Перед домом стояла Мицка. Увидев отца и священника, она опустилась на землю и громко заплакала.

Тоне все понял. Они опоздали. На него свалилось такое тяжкое горе, какого он еще не знал. Он припал к бревенчатой стене, задыхаясь от слез, струившихся по его щекам.

16

Мицка и Анка остались без матери в том возрасте, когда они уже не были детьми и еще не стали взрослыми девушками. Они были знакомы со всеми крестьянскими работами, но в домашнем хозяйстве ничего не смыслили. Тоне оказался в том же положении, в каком был, когда умерла его мать: снова на него легли и уход за скотом, и стряпня. Девочки робко глядели на него, а помочь не умели.

Как-то раз он был до того утомлен и подавлен, что, переступая как-то вечером порог дома, упал бы, если бы не успел ухватиться за косяк двери и сесть на скамью. Перепуганные Мицка и Анка заплакали. Отец попросил воды, жадными глотками выпил ее, и ему стало легче.

— Что-то у меня в глазах потемнело, — сказал он. — Не ревите!

А сам подумал: «Что, если я тоже умру, и девчонки останутся одни на свете?» Это так его испугало, так потрясло, что он не мог сдержать слез. После смерти жены он очень сдал, ослабел душой и телом, и сам это чувствовал. Так они плакали втроем, а потом сидели молча, пока не стемнело и за садом, в куче выкорчеванных пней, не раздался сиплый крик сыча.

Тогда Тоне подумал, что ни плачем, ни молчанием сыт не будешь.

— Сходи за водой и налей в горшок! — велел он Анке. — А ты, Мицка, разведи огонь! Что дальше делать, я потом скажу.

— Почему это я за водой, а не Мицка? — заупрямилась Анка.

— Мицка боится.

— Я тоже боюсь.

На самом деле она совсем не боялась или боялась самую чуточку. Ей просто не хотелось слушаться. Тоне уже давно заметил, что характеры у его дочек совсем разные. Теперь он в этом с горечью убедился. Мицка такая же, как мать: коренастая и добродушная, немного медлительная в движениях и несловоохотливая. Анка же вытянулась вверх, была крепкого сложения; на ее веснушчатом продолговатом лице застыло жесткое выражение. В работе за ней было не угнаться, и за словом она в карман не лезла. Нет, Тоне не мог себя упрекнуть, что он к ней несправедлив, хотя Мицка была ему ближе. Но все-таки Анка видела, что отцовский взгляд никогда не ласкает ее, а как ласково глядела на нее мать и как нежно гладила ее по голове! Анка чувствовала, что вместе с матерью потеряла все, и потому была теперь еще более строптивой и задиристой.

— Ну, учитесь, — гудел Тоне, сидя у очага. — Мицка, сыпь муку в кипяток! Не всю сразу. Да мешать не забывай! Соль положила?

— Положила. Ой, горячо!

Мицка обожглась. Анка злорадно смеялась.

— Отодвинь горшок! Так… А то вся наша стряпня подгорит. Будете мне помогать. Ты, Мицка, по кухне, а ты, Анка, в хлеву…

— Конечно, я — в хлеву, а Мицка по кухне, — огрызнулась Анка.