Читать «Чудеса Ветхого Завета и их научное объяснение» онлайн - страница 66

Существует письменное упоминание, созданное на основе гораздо более древнего египетского предания, что Моисей действительно был гелиопольским жрецом. Об этом, например, сообщает древнеегипетский жрец Манефон, живший в третьем веке до нашей эры. Этот эллинизированный египтянин написал «Египетскую историю» на греческом языке. Правда, его история в оригинале до нас не дошла, но ее часто цитировал Иосиф Флавий. Известный древнееврейский автор, живший в первом веке нашей эры, в своей книге «О древности иудейского народа» довольно подробно излагает Манефона: «Заняв этот город и пользуясь всею (прилегающею к нему) областью в качестве убежища, они (то есть евреи – прим. В.Б.) выбрали начальником своим некоего жреца из Гелиополиса Осарсифа, поклявшись беспрекословно повиноваться ему. Первым же изданным им постановлением был закон – не поклоняться богам и не воздерживаться ни от каких издавна в Египте почитавшихся священными животных, но убивать и употреблять в пищу всех, равно как не сближаться ни с кем из населения, кроме принесших клятву единомышленников». Еще одна аналогичная выдержка из труда Манефона, которую также приводит Иосиф Флавий: «…При этом рассказывается, что происходивший из Гелиополиса жрец Осарсиф, так названный по гелиопольскому божеству Озирису, основав новое свое государство и, дав ему законы, изменил, пристав к этим людям, свое имя на название Моисея, которым и стал с тех пор именоваться…»

А вот пересказ Иосифом Флавием книги его современника – александрийского грека Апиона: «В третьей книге своей «Истории Египта» он (то есть Апион – прим. В.Б.) пишет следующее: «Как я слышал от египетских старцев, Моисей происходил из Гелиполиса, хотя ему и следовало бы оставаться верным родным обычаям, однако он ввел молитвы под открытым небом на стольких стенах города, сколько их там было, повелев всем (людям) обращаться при этом лицом к востоку, так ведь расположен уже город бога Солнца . Вместо обелисков он воздвиг столбы, у подножия которых находилось изображение ладьи. На последнее падала от верхушки колонны тень, так что движение ее всегда совпадало с движением солнца по небу…»

Следует заметить, что Иосиф Флавий в целом рассматривал Манефона и Апиона, особенно последнего, как враждебно настроенных к иудеям авторов. Но вряд ли на этом основании их сообщениями следует полностью пренебречь. Так, Манефон, работая над «Египетской историей», использовал древнеегипетские письменные источники. К тому же позиция обоих древних историков нам интересна еще и тем, что она во многом опиралась на легендарное предание об исходе израильтян, сохранившееся у египтян к концу первого тысячелетия до нашей эры. Вполне понятно, что далеко не все факты в трудах Манефона и Апиона изложены верно, но главная мысль, по нашему мнению, в них отражена все-таки правильно: древние египтяне считали Моисея своим соотечественником. Посмотрим, насколько их мнение было обоснованным?