Читать «Солнце на антресолях» онлайн - страница 199

– Если у тебя болит голова, зачем тебе в туалет?! – крикнула ему вслед Дылда, обманутая в своих ожиданиях.

Я, вздохнув, собрала обратно все, что выложила на стол. Синюю ручку, карандаш, ненужный бумажный дневник – в нем я успела записать: «ОБЖ – замена – Дылда – позор», тетрадку по ОБЖ, в которой много нужной информации на случай, если мир все-таки сойдет с ума и нам, выросшим в квартирах с горячей водой и центральным отоплением, придется жить в лесу или в дымящейся пустыне и все начинать сначала – ставить капканы на зверей, варить коренья, вырывать себе землянки и делать орудия труда, кое-как приделав острый камень к палке. Если найдется такой камень…

Я не очень надеюсь на коллективный разум человечества, поэтому подобный вариант не исключаю и считаю ОБЖ важным предметом.

Собрав сумку, я все-таки ушла с урока, потому что не могла больше смотреть на Дылду в костюме Курочки Рябы и на ее двусмысленные игры с Анатолием. Смотреть, молчать, считать про себя до ста или слушать музыку в наушниках, перелистывая комиксы в телефоне, как делали остальные… В коридоре я постаралась пройти как можно быстрее, чтобы не столкнуться с Мошкиным. Но он стоял за колонной.

– Алекса… это… там… – выступил вперед Мошкин.

– Леша, все хорошо, не переживай. – Я поняла, что больше всего сейчас волнует Мошкина. Дылда – это привычный цирк. Ему не дает покоя другое. – Это наш сосед. Он работает в больнице. В больнице сейчас моя мама.

Мошкин, воспринимающий не слова, а интонацию, вряд ли услышал что-то про мою маму. Но он понял – я с ним. В каком качестве – неважно. Но с ним – пока.

– Алекса… это… – Мошкин рискнул даже дотронуться до моего плеча. – Когда… это… в парк… мусор… это…?

– Иди обратно на урок. Я напишу тебе.

– Ты… это… куда?

– Я буду в школе. Просто не хочу с Дылдой ругаться.

– Ага… – Мошкин кивнул, пошел было в класс, потом вернулся и сел рядом со мной, прямо на пол.

– Леша, вставай, ты что? – опешила я.

Мошкин помотал головой и прислонился к моей ноге.

– Леша… – Я растерялась и чуть отошла в сторону.

Мошкин схватил меня обеими руками – точнее одну мою ногу и стал тянуть к себе. Пришлось шлепнуть его по руке. Мошкин поднял на меня умоляющие глаза. Ну ясно. Можно даже не стараться. Мошкин, загадочный мой друг, не умеющий говорить, заканчивающий при этом на четверки и пятерки среднюю московскую школу и собирающийся поступать в авиационный институт, чтобы строить самолеты, уловил перемену, произошедшую во мне.

Я не стала ничего говорить – зачем? Он все равно не поймет и не услышит. Он услышит правду. А правда – не в его пользу. Расцепила его руки и пошла домой. Сегодня в школе явно не мой день.

Дома я сварила бульон, предварительно прочитав семнадцать рецептов в Интернете и выбрав самый понятный – залить водой, довести до кипения, посолить и варить сорок минут.

Горячий еще бульон я налила в самую большую банку, в которую мама обычно заготавливает «на зиму» перетертую с сахаром бруснику, а я съедаю ее к первым заморозкам.

К маме, которую на самом деле перевели в терапию, меня не пустили – в больнице объявили карантин. Бульон взяли. Я слышала, как какая-то женщина говорила по телефону: «Забирать надо, пока не заболела…» Я решила тоже забрать маму. Как это сделать? Ведь у меня теперь есть знакомый врач в этой больнице. Спрошу у него…