Читать «Военные приключения комендора-подводника старшины Дерябина» онлайн - страница 17

Уже в Чите Стёпка узнал, что волжане едут через два вагона и тоже по спецнабору во Владивосток. Там были Колька Ведмеденко из Часовни и Лёха Семихин из родной Канавы. Долго им потом пришлось отбрёхиваться, что они «из Канавы». Гордо утверждали, что из Ульяновска, где сам Ленин родился.

От Читы ехали всё ближе к китайской границе. Ехали без приключений, хотя Степан-то знал цену этой тишине. Бандиты отсиживались по глухим зимникам и не следили по тайге без особой нужды. Но поезда-добыча верная и малоопасная. На одной из станций на верхних полках у окон расположились красноармейцы, двое с пулемётом. Ожидали нападения банд семёновцев и хунхузов. Перед дверьми в козлах стояли ещё пять трёхлинеек – ровно по числу членов ОСОВИАХИМ, обученных стрельбе и штыковой атаке. Но ребята всё больше крутились возле пулемёта. Видеть-то они его видели и раньше, а вот чтобы так, да потрогать…До самого Агинского ехали с комфортом, если не считать треклятый нужник. Пулемётчик рассказывал про японцев и их новое государство Манчжоу-го. Про настоящую войну, развязанную японцами. Не последняя роль уделялась обслуживающему персоналу КВЖД. Поощрялись любые бандитские вылазки и прежде всего – хунхузов. Наши даже песню разучили.

Вьются рельсы вдалекеИ колечком кружит дым.Мы свою КВЖДНикому не отдадим!Мы дрались и будем драться,Хоть не хочем воевать.Мы заставим Чжана сдатьсяИ права наши признать!

Ночью солдаты-пограничники несли службу на совесть: «Пост сдал! Пост принял!». Свистел паровоз, скрипели от морозной колеи колёса, беспрестанно отстукивая: «Та-та-тук; та-та-тук! Тук-ты, тук-ты-тук!» Шёл март 1933 года. Поезд подминал морозные вёрсты КВЖД. Последние три вагона были с призывниками. Но точно в таких же «теплушках» перевозили скот, коней, провизию – лакомую добычу хунхузов.

А вообще-то хунхузы по уголовным понятиям-обыкновенные отморозки. Они не гнушались ни одним из видов преступлений, даже тех, которые были «табу» среди самых отъявленных «мокрушников» и насильников. Это были китайцы, корейцы, беглые каторжане всех национальностей, а в годы советской власти ещё и белобандиты.

Степан проснулся глубокой ночью от давно не слышанного стука конских кованных копыт о мёрзлую землю. Часовой красноармеец спал сидя у чугунки, обняв винтовку. «Ах ты, чунь лапчатый! Это ты так «пост принял?» Тут же пнул засоню ногой: «Вставай, в ружьё! Буди всех! Бандиты!!» В вагоне было загалдели, но опытный в общении с бандитами Дерябин сдавленно крикнул: «Всем молчать! К бою! Если это хунхузы, то вырежут всех! Драться насмерть!»