Читать «Монады» онлайн - страница 428

Но сейчас, в этом коротком эпизоде, тебя как раз и нет. И не будет. Уж извини. Спи спокойно. А мы продолжим.

Так вот.

Бабушки нынче не будет на благотворительном мероприятии. Она стара и все чаще недомогает. Остается одна дома. Сегодня ей тоже не до празднеств. Она заперлась в своей нижней боковой комнате во флигеле дворца. Окна настежь открыты, но занавешены. У нее плохо с дыханием и мигрень. Потом, к середине дня, разойдется.

Тогда девочка тихо войдет в комнату, ляжет ей на большой теплый живот и станет слушать какие-то внутренние его разговоры, ворчания и препирательства. Бабушка легко всколыхнется в коротком смешке и погладит ее по головке. Девочка вспрыгнет и помчится в сад. Но это потом.

А сейчас мать почти уже из-за двери, из длинного, выкрашенного в густо-синий цвет коридора, увешанного овальными миниатюрными портретами почти всех членов их нескончаемого рода, обращается к нянькам:

– Только чтобы не перегрелась!

Те, перегибаясь в поясе, придерживая оттопыривающиеся накрахмаленные белые фартуки и выворачивая головы, выглядывая из комнаты в коридор, бросают ей вслед:

– Да, госпожа. – и она улетает окончательно.

Девочка пережидает. Потом лукаво взглядывает на няньку и горничную. Уж теперь-то она полная хозяйка в доме.

Ну, еще, конечно, отец. Да кто ж его принимает во внимание. С утра свободный от службы, одетый в цивильное, в легкий белый чесучовый костюм, он сидит в глубине сада на деревянной скамейке и просматривает последний роман господина Набокова. Ему нравится. Он продвинутый. Он улыбается. Представляет, как вечером в собрании, к немалому ужасу местных дам, будет небрежно, как само собой разумеющееся, возносить высокую хвалу этому выдающемуся русскому сочинителю и приводить почти наизусть весьма шокирующие эпизоды данного сочинения. «Надо быть современными!»

Опять улыбается. Затягивается сигаретой. Пускает аккуратное колечко дыма и взглядывает вверх, прослеживая его путь сквозь листву в некие темные укрытые древесные глубины.

Небеса ослепительно яркие, но их почти не проглядеть сквозь плотно сдвинутые многочисленные листья. Все залито обволакивающим, затекающим под веки и там растворяющимся светом. Он переводит взгляд на большой зеленоватый пруд с плавающими кувшинками и огромными, зевающими от нестерпимой жары карпами, чьи широкие белесоватые спины просматриваемы сквозь прозрачную, кое-где взблескивающую поверхность воды. Надолго замирает.

Да-аааа.

Девочка выходит на крыльцо, погружаясь в то же самое марево света, обволакивающее отца, няньку, солдат, в дальнем углу сада починяющих ограду. Почему-то всегда она вспоминает себя в полнейшем одиночестве, словно и не было ни брата, ни сестер. Странно, но так. Но, возможно, в этом ее новом, предполагаемом бытии и действительно не было никаких сестер и братьев. Никого, кроме нее. Вполне возможно. Даже наверняка.