Читать «Любовь и небо» онлайн - страница 96

–Тогда запрашивай разрешение на выруливание.

На линии исполнительного старта инструктор посоветовал:

– Расслабься и делай так, как учили. Велосипед нам не нужен.

– Понял, – коротко ответил я, раздумывая, причём здесь велосипед, и запросил у руководителя полётов разрешение на взлёт.

– Разрешаю, триста двенадцатый! – получил я «добро» и вывел обороты на максимальный режим.

Через несколько секунд турбина запела на две октавы выше, под действием сотен лошадиных сил нос самолёта просел, словно тигр перед прыжком,, и я плавно отпустил гашетку тормозов. Разбег начался.

Белая осевая линия вдоль взлётной полосы помогала удерживать направление, но я за ней следил всего несколько секунд, истребитель уже набрал скорость отрыва. Об этом я догадался по лёгкому давлению ручки на себя. В то же мгновение толчки и лязг железки прекратились, самолёт был в воздухе.

Я сбавил газ и перевёл машину в набор высоты.

– Шасси, – подсказал по СПУ инструктор.

Не глядя на приборную доску, перевёл рычаг управления вверх, проконтролировал загорание красных лампочек и поставил его в нейтральное положение. Но пока занимался этим немудрёным делом, прозевал начало первого разворота.

Шум от турбины почти прекратился. Лишь тонкий её мотив напоминал, что она на месте и исправно трудится.

– Второй разворот, горизонт, – напомнили мне из задней кабины о моих дальнейших действиях.

– Понял, выполняю, – с досадой огрызнулся я, понимая, что испытываю дефицит времени.

От второго до третьего разворота было не меньше двух минут, и я успел оглядеться и сориентироваться относительно взлётно-посадочной полосы. Высотомер показывал четырехсотметровую отметку, и весь военный городок и прилегающие к нему окрестности смотрелись, как на ладони. Однако было не до этого. Впереди маячил третий разворот, от точности выполнения которого зависел расчёт на посадку.

– Посмотри влево вниз, – подал голос инструктор. – Видишь два длинных здания? Как только накроешь их носом, выполняй разворот.

– Понял, – ответил я и переключился на внешнюю связь:

– 312 – на третьем. Разрешите посадку.

– Шасси, – снова напомнил мне Сулима и предупредил: – Не упусти момент начала четвёртого разворота, мы его вместе сделаем.

Выполняя мои команды, машина безупречно слушалась рулей. Не было впереди привычного пропеллера, и казалось, что самолёт не летит, а мягко скользит в атмосфере, словно кухонный нож в масле.

Сулима помалкивал. Это могло означать только одно: с четвёртым разворотом мы разделались неплохо. Прямо передо мной лежала тёмно – коричневая узкая посадочная полоса в снеговой оправе. Мелькнула и осталась позади ближняя приводная радиостанция.

– Вот точка выравнивания, – направил инструктор нос истребителя на начало полосы, – запомни.

Не беспокойся, шеф, запомню. Чего-чего, а зрительной памяти мне не занимать.

Земля распахивала свои объятья, словно хозяин, идущий навстречу дорогому гостю. Однако, как женщина, грубых прикосновений к себе она не терпела. «Земля – она круглая. Она всех примет», – припомнилась мне присказка майора Чивкина, нашего замкомэска из аэроклуба, когда он рассказывал об особенностях выполнения посадки. Это верно, она примет. Только каждого по-разному.