Читать «Царевич Димитрий» онлайн - страница 270

Царь не отвечал: грубость, оскорбленья, невыносимая боль в ноге и полная невозможность бороться побуждали его к негодованию и гневу, но он сдерживался, не хотел браниться в такую минуту.

– Говори, – крикнули другие, – чей ты сын еси?

– Какому бесу продался!

– Кайся, вор, в последний час!

– Яз не вор – яз царь ваш! – сказал Димитрий твёрдо и убеждённо, собравши всю силу, чтобы не раздражаться. – Яз царский сын и законный царь ваш! Клянусь в том Господом! – Он перекрестился. – Яз не лгу!.. Вы сами это знаете… За что убиваете – не ведаю!.. Хотел в любви с вами…

– Кха! Тьфу!.. – перебивая, плюнул на него Шуйский. – Вот тебе любовь!.. Понюхай вот, царский сын, чем моя кнутовина пахнет!

И упиваясь победой, он хотел ударить несчастного плетью по липу, но тот, защищаясь от удара и удачно поймав плётку на лету, вырвал её из руки князя и, с силою бросив в его смеющиеся глазенки, больно ушиб ему щеку рукояткой.

– Изменник! Хам! – крикнул царь, уже не сдерживаясь, во весь голос и, подняв руку, грозно докончил: – Будь ты проклят! Не видать тебе счастья ни в чём!

– Бейте вора! – завопил князь, растирая щеку. – Кончайте! О, пёс смердящий…

Кругом страшно загалдели; несколько человек бросились на лежащего царя с саблями и топорами, нанося удары во что попало, раздались два выстрела, все толкались, рычали от злого возбужденья, и среди общего гама кто-то громко и сквернословно ругался. Димитрий, закрыв глаза, подняв руки, не произнёс более ни слова, и через несколько минут было всё кончено…

А затем изуродованный труп его вытащили к главному дворцовому крыльцу, что на площадке против Чудова монастыря, и бросили здесь на приступок. И в эту минуту раздался наконец потрясающий удар большого набата с Ивановской колокольни! Неслыханно страшно загудел колоссальный колокол, разнося могучим своим рёвом ужасную кремлёвскую весть по всему городу Толпы людей немедленно кинулись в кремль – никакие заставы при воротах не могли сдержать их – и скоро увидели своего бездыханного царя, распростёртого на дворцовом пороге.

Молча, без шапок, смотрели люди на это зрелище – женщины всхлипывали, кое-кто шептал молитву… Избитое, залитое кровью лицо Димитрия со слипшимися на лбу волосами было неузнаваемо; но на голой, покрытой ранами груди остался нетронутым деревянный крест царевны Ксении: он укоризненно глядел на собравшуюся толпу.

Дворянская ватага, воспользовавшись приказаньем Шуйского – найти царицу-еретичку, бросилась во все комнаты и переходы дворца, но искала там прежде всего золота и серебра, спешно тащила дорогую посуду, хватала что пришлось, благодаря чему, вероятно, и удалось спастись Марине. В то время как громилы убивали её молодого пажа и нескольких служанок, она лежала под какой-то кроватью, и вместо неё была убита случайно подвернувшаяся тут придворная дама, в истерике голосившая по-польски. Разыскивать царицу более обстоятельно теперь было невозможно – народ на улице, очевидно, понявший, в чём дело, уже кричал о боярской измене и не бросался только потому, что толпа была ещё мала, а многочисленные дворяне – хорошо вооружены. Но набат всё время гудел, народ прибывал, приходилось торопиться, и князья, вовремя почуяв опасность, остановили разбой, пригрозив своей шайке, что если она не уйдёт тотчас же из дворца, то будет там заперта на замки. Всё, что хотели они сделать, было сделано – государственный переворот совершён, а теперь надо было скорее обезопасить себя от возмущенья московской «черни», которой они так боялись, и прекратить набатный звон. Отрядив десятка три дворян на Ивановскую колокольню с приказаньем разогнать звонарей, они велели остальным немедленно расходиться по домам и «не казать народу иманного добра».