Читать «Том 11. Из Багдада в Стамбул. На Тихом океане: рассказы» онлайн - страница 5

— Наверное, через какое-то время станет похожа на Fowling Bull, сэр!

— Я сейчас отвешу вам пощечину, мистер! Если бы у вас была такая дуля на носу…

— А больно?

— Нет.

— Я и гляжу, что-то вы бодро выглядите.

— Бодро? Zounds! Как я могу выглядеть бодро, если эти люди думают, что у меня не нос, а табакерка. Сколько еще мне носить эту дулю?

— Не менее года, сэр.

Он округлил глаза, и в них выразился такой ужас, а рот открылся в таком немом крике, что мне стало его искренне жалко.

— Год? Целый год? Целых двенадцать месяцев?

— Около того.

— О! Ах! Horrible! Просто кошмар. А средства никакого нет? Пластыря? Мази? Удалить как-то?

— Нет, ничем не поможешь.

— Любая болезнь лечится.

— А эта — нет, сэр. Этот вид чумы не так опасен, но, если начать вмешиваться, пытаться разрезать, может стать хуже.

— Гм. А когда пройдет, что-то останется?

— По-разному бывает. Чем больше нарыв, тем глубже остается отверстие.

— My sky! Отверстие?

— Увы.

— Ну что за ужасные края! Чертова страна! Если бы я сейчас был в доброй старой Англии… Well!

— Наберитесь терпения, сэр!

— Для чего?

— Ну что бы сказали в доброй старой Англии, покажись там сейчас сэр Дэвид Линдсей с двумя носами сразу.

— Да, пожалуй, вы правы, мистер. Уличные мальчишки не дали бы мне прохода! Так и быть, останусь пока здесь и…

— Сиди, — прервал его Халеф. — Не оборачивайся!

Я сидел спиной к лесу и тут же подумал, что маленький хаджи заметил что-то подозрительное.

— Что ты там узрел? — спросил я его.

— Пару глаз. Прямо сзади тебя стоят две чинары, а между ними куст дикой груши. Там-то и прячется человек, чьи глаза я заметил.

— Ты его еще видишь?

— Подожди!

Он так же беззаботно оглядел кустарники, а я тем временем проинструктировал остальных, чтобы вели себя так, как будто ничего не происходит.

— Вот он.

Я поднялся и сделал вид, будто ищу сухой валежник для костра. При этом отошел от лагеря на такое расстояние, чтобы меня не было видно. Потом я вошел в лес и стал пробираться между деревьями. Не прошло и пяти минут, как я очутился возле двух чинар и еще раз убедился, насколько остры глаза у Халефа. Между деревьями сидело на корточках некое существо человеческого вида, наблюдавшее за нашим лагерем.

Откуда оно взялось? Мы находились в местности, где ни одной деревни не было в радиусе многих миль. Правда, мелкие племена курдов враждовали между собой, и могло так статься, что какое-то персидское пастушье племя пересекло границу, чтобы заняться разбоем. Такого здесь сколько хочешь.

Нужно было быть осторожным. Я незаметно подобрался к человеку сзади и взял его за шею. Он так испугался, что застыл как в ступоре, совершенно не сопротивляясь, когда я вел его к костру. Там я положил его лицом вниз и потянулся к кинжалу.

— Не двигайся, человек, иначе я тебя проткну! — пригрозил я.

Я не собирался приводить свою угрозу в действие, однако чужак воспринял ее всерьез и умоляюще сложил руки:

— Господин, пощади!

— Это зависит от тебя. Если солжешь мне, пеняй на себя. Кто ты?

— Я турок из племени беджат.

Турок? Здесь? Судя по его одежде, он сказал правду. Я знал, что раньше турки жили на пространствах между Тигром и персидской границей, и он вполне мог быть из племени беджат. Пустыня и горы Тапеспи были ареной их деяний. Но когда Надир-шах захватил Багдад, он перетащил беджат в Хорасан. Он назвал эту провинцию из-за ее положения и значения «Мечом Персии» и приложил все усилия, чтобы населить ее мужественными, воинственными жителями.