Читать «Английская лаванда» онлайн - страница 28

– Что ты к нему привязался? – насупился Клайв.

– Меня от него воротит! – отрезал М., вымазанный кружевом мыльной пены. – Нелепый ряженый крестьянин! Почему твои родители не общаются с его семейством, а дружат с моим? Задумайся.

Мальчик водил гребнем по кожаному ремню, подражая тому, как состоявшийся мужчина рядом правил там перед использованием бритву, этот шеффилдский символ принадлежности избранным. Надо вести от одного конца к другому, потом развернуть и начать снова, ровно тринадцать раз в каждую сторону. Он неожиданно проникся и тоже захотел принадлежать чему-то большему, вседозволенному, не ограниченному условностями положения, возраста и… Клайв тряхнул головой, прогоняя вопиющие, безбожные идеи.

– Расскажи, как ты этим занимаешься!

– Залезай сюда. – М. стукнул по цинковой купели, деловито повертел свое оружие точеными пианинными фалангами. – Запоминай, повторять не буду. Бритва должна быть раскрыта под углом двести семьдесят градусов по отношению к сложенному состоянию.

«Двести семьдесят градусов» были для К. пустым звуком, урок тем временем продолжался:

– Видишь? Там, где ручка соединяется с лезвием, держишь указательным, средним и большим пальцами… Вот так, ясно? Черт, Клайв, взбаламутил всю воду… Смотри издалека!

Полосы открывали свежую кожу. Таким он обновлялся каждые три дня, орошался гвоздичным одеколоном, обрамлялся воротниками, полосочка за полосочкой, белые, белые…

– А как она шелестит!

– Что? – не понял старший.

– Когда она едет по тебе. Это шорох расчехляемой сабли, только мягче.

Мередит моргнул. Белых мыльных кружев на нем оставалось все меньше.

– «Шорох расчехляемой сабли»? – недоуменно повторил он. – Господи, что за вздор приходит тебе на ум?

Клайв уже тогда получал наслаждение от красноречивых оборотов. Качаясь на бортике ванны, он подобострастно разливался:

– …Лезвие идет на ланиты Ахилла, словно аэроплан на посадку…

– О, Эрншо, заткнись! – Мередит положил бритву на полку и круто повернулся.

Схватив Клайва за бока, он начал щекотать его, безжалостно, как в домике рыбака. К. с воплем соскользнул с бортика и опрокинулся в пустую ванну.

– Давай, ритор, валяй про свои аэропланы! Кто тебя научил разглагольствовать?

Зажатый пространством и могучим врагом, Клайв вертелся в ванне по-змеиному, как угорь, напрасно спасая от щекотки ребра. В чудом выигранной секундной передышке ему удалось обличить виновника:

– Перси – цирюльник!

Смена амплуа разъярила кухонного короля. Засунув в ванну ногу, он придавил ею Клайва, нажав подошвой на хлипкую рубашчатую грудь и тем самым высвободив руки, чтобы взять бритву обратно.

– Перси – кулинар! Кулинар! – в притворном гневе он занес выкидной клинок над шеей жертвы. – Перси убьет тебя одним движением!

Замерев под пятою мучителя, он, разумеется, дал другу победить (ибо Мередит всегда побеждал, иначе обиду затаивал грандиозную) и трепетно изобразил панику:

– Боюсь боюсь боюсь!

Но М. уже вошел в раж от сцены чудовищной резни и, едва не высовывая язык в предвкушении, прижал бритву к переносице поверженного, заставив того сомкнуть ярченные синевой глаза.