Читать «Казаки на персидском фронте (1915–1918)» онлайн - страница 206

Что же тебе сказать о себе. Ты так верно, так красиво описал возможность встречи в Усово! Еще бы, я был бы прямо в восторге иметь тебя там, дорогой. Но прочь, прочь от сердца такие сладкие грезы. Им теперь не место. Приходится призывать все свое нравственное спокойствие, чтобы хладнокровно и спокойно следить за ходом событий, которые хотя и готовят великое будущее России, но сейчас еще полны хаоса и даже, увы, разлада.

Ну, а за сим искренно и дружественно обнимаю тебя, дорогой мой. Передай пожалуйста Мариане, что мои мысли постоянно идут к ней.

Прощай еще раз и может быть до скорого. Твой

Дмитрий.

ГА РФ.Ф. 614. Оп. 1. Д. 98. Л. 7–9 об. Автограф.

№ 3

Тегеран. 18 сентября 1917 г.

Бодя дорогой. Большое тебе спасибо за твое длинное и интересное письмо от 6-го августа. Ты так хорошо его написал, что я целиком и без остатка, перенесся в Царское [Село] ко всем, кто дорог и близок мне. Страшно рад был за тебя, что твое драматическое произведение нашло такую хорошую оценку в мнении <Бощиной>. Если ты действительно, вдобавок ко всему, будешь еще и хорошим драматургом, то это просто воcхитительно! Мария пишет, что у тебя выходит или уже вышла новая книжка твоих стихов. Очень тебя прошу мне одну прислать и если можно пришли мне и первую. Скажи, пожалуйста, твой перевод Царя Иудейского не выйдет в печати? Если да, то пришли мне его.

Ты как ярко, подробно и хорошо описал мне вашу жизнь в Царском. Как ясно себе было представить то, что у вас там делалось. А главное отрадно было усмотреть, что жизнь ваша, насколько это возможно, идет своим спокойным и хорошим порядком. Только бы здоровье и нравственное состояние папа выдержало бы это тяжелое испытание. Не скрою, что, сидя здесь, так страшно далеко, не представляешь себе, что все временами забываешь печальную действительность и жить хорошо, уютно и даже иногда весело. Но, слава Богу, если это не так. Все равно желанием, слезами и разговорами, которыми лишь переливаешь из пустого в порожнее – делу и общему положению вещей не поможешь.

О себе я, кажется, в каждом письме говорю одно и тоже. Ибо тут мало что меняется. Так же как и раньше, я не знаю, когда я уеду отсюдого (так в тексте. – В.Х., В.М.), так как и раньше, я не знаю, что я буду дальше делать. Приходится подтужиться (так в тексте. – В.Х., В.М.) терпением и не рыпаться.

Я много очень езжу верхом. За последнее время, что жара спала и можно кататься верхом днем, мы устраиваем охоты по бумажному следу. Это полная иллюзия <парфорса>. Превесело и отлично для самочувствия. Не дальше чем вчера, я принимал участие в одной из таких охот. Потом много играю в <пении>, но играю как сапог. Вот, увы, что тут делается.