Читать «Расследования доктора Гидеона Фелла. Первая улика (сборник)» онлайн - страница 248

– Да… Да, думаю, оттуда. Вокруг больше не было никого, да и те слова были адресованы не мне. Мне показалось, что я услышал отрывок чьего-то разговора.

– Что тот человек сказал?

И вновь Арбор смутился.

– Я понимаю, инспектор, что вы мне не поверите. Но я не могу молчать. Я старался припомнить те слова изо всех сил, но тщетно. Понимаете, я пришел в ужас, услышав тот голос… – Он неопределенно повел рукой, судорожно сжал кулак. – Начнем с того, что это был голос мертвеца. Я мог бы поклясться, что по телефону мне звонил племянник Биттона. А потом его убили. А затем этот зловещий шепот… Послушайте, инспектор. Я сказал вам, что человек, звонивший мне, говорил невнятно, хрипло, и я был уверен в том, что это Дрисколл. Но там, в коридоре, я услышал тот самый голос. Я в этом абсолютно уверен. Я не знаю, что он сказал. Знаю только, что тогда прижался к стене башни и подумал, что схожу с ума. Я попытался вспомнить, с кем говорил в той комнате, и понял, что вообще не припоминаю, кто именно находился там, кто молчал, а кто говорил. Я не смог выяснить, кто из вас произнес те слова. Поставьте себя на мое место. Все так запуталось. Я думал, что говорил с Дрисколлом, а потом этот голос… Я говорил в этой комнате с человеком… который, несомненно, был преступником. А может быть, и убийцей. Я рассказал вам, что являюсь законным владельцем рукописи. И кто-то, уже не помню кто, тогда еще сказал, что раз уж я нанял вора, чтобы вернуть мою же собственность, то ему пришлось бы рассчитывать на более скромную сумму за свои услуги. Он не получил бы тех денег, которые я ему пообещал. Я… честно говоря, я тогда вообще не думал. Я впал в отчаяние. Я был уверен, сам не знаю почему, что обладатель этого голоса убил Дрисколла. Словно мир сошел с ума, ведь самое страшное – то, что этот голос принадлежал кому-то из полиции! Если бы не это, я немедленно вернулся бы и во всем сознался. Но я боялся. Боялся открыться полиции. И боялся молчать. Наверное, я и сам действовал как сумасшедший. Но что же мне было делать? И вот, сегодня вечером, когда я услышал, как кто-то пытается пробраться ко мне в дом, я решил прекратить это безумие, так или иначе. Вот и все, инспектор. Я ничего не понимаю. Надеюсь, вам удастся во всем разобраться. – Он промокнул лоб носовым платком и откинулся на спинку кресла, испуганный, подавленный.

– И все же, – задумчиво произнес доктор Фелл, – вы могли бы поклясться, что голос доносился из той комнаты?

– Нет. Но…

– И вы не можете припомнить ни слова из сказанного?

– Боюсь, что нет. Вы мне не верите, я понимаю…

Доктор Фелл вздернул подбородок и выпятил грудь, точно намереваясь прочитать долгую лекцию.

– Итак, я вас выслушал, Арбор, и мне есть что сказать. Мы здесь одни. Никто не слышал вашу историю, кроме сержанта Рэмпола и меня. Мы можем позабыть обо всем сказанном, ведь так мы и поступаем, когда не находим состава преступления. Но я настоятельно рекомендую вам в дальнейшем помалкивать об этом. Если вы расскажете эту историю еще кому-то, то подвергнете себя угрозе – вас могут отправить в тюрьму или заточить в психиатрическую лечебницу… Вы сами понимаете, что сказали? – Он медленно поднял трость. – В той комнате было четыре человека. Соответственно, вы обвиняете либо старшего инспектора уголовного розыска, либо кого-то из его людей, либо заместителя коменданта Тауэра. Если же вы настаиваете на том, что тот голос принадлежал Дрисколлу, то вы оказываетесь связаны с этим убийством. Вас сочтут преступником или безумцем. Вы готовы пойти на это?