Читать «Жаждущие престола» онлайн - страница 236

– Ну и че? – пожал плечами самозванец и обратился к старику: – Ты зачем тайно приполз, царь касимовский? Если бы приехал открыто, с конными своими татарами, с подарками… Я бы тебя встретил торжеством, барабанами и трубами военными, пиром на всю Калугу… а так – не знаю как тебе верить, царь касимовский.

– Верь мине, Митри Иванич… Я твой дус, друг, иптеш. Верь, якши все будет… Ничего тебе не думал плехо, клянусь Аллахом… Ехал видеть сына, жену…

– Прижечь надо его людишек калеными щипцами, – деловито посоветовал опытный кат Савелий Бударев, рыжебородый, красивый, широкоплечий. И когда запахло жареной человечьей плотью, затрещали под калеными щипцами ребра, и дикий страшный вопль боли потряс пыточную избу, когда заныл и завыл от прикосновения жаркого огня принявший касимовского царя в своем доме Алаберды, стала выявляться правда.

К вечеру, с поникшей бритой головой и опаленной бородкой, касимовский царь Ураз-Мухамед сознался в том, что приехал по указанию польского короля Сигизмунда извести любым способом «царя Димитрия Ивановича», соблазненный обещанием награды в двести тысяч злотых.

Самозванец показал себя великодушным и справедливым. Он отпустил Вагапова, принявшего у себя в доме касимовского царя. Отпустил и его пятерых слуг. Ураз-Мухамеда и тех, кто были с ним, приказал «опустить на воду». Старику сказал перед казнью: жену и сына не тронут.

Касимовского царя и двоих из польского лагеря утопили в проруби.

– Не гоже, государь, отпускать остальных татар, – сказал самозванцу Бударев. – Не было б худа. А то узнают все: бяда…

– Так че? Перебить всех, что ль? И моих телохранителей с Петькой Урусовым?

– Так-то лучше бы, – подтвердил Рукин.

– Не, не буду. Они не при чем, я знаю.

– Гляди, государь, твоя воля, – с сомнением молвил кат.

Рукин только покачал головой, знал упрямство давнего своего знакомца и нынешнего повелителя.

«Димитрий Иванович» любил прогулки на санях по зимней степи в окружении удалых наездников. В бараньих малахаях и теплых бешметах помчались узкоглазые джигиты, уговорив «государя» поохотиться на зайцев. Он приглашал на прогулку и атамана Заруцкого, недавно прибывшего в Калугу с казачьим войском из-под Смоленска. Но тот отговорился наведением порядка и устройства в своих куренях. Справа скакал румяный, с черной молодой бородкой и писаными бровями, крещеный татарский начальник Петр Урусов. А за санями на резвой кобылке трясся шут царский, постельничий и соглядатай Кошелев.

С гиком и свистом всадники поднимали с лежки крупных, серо-голубоватых русаков и гнали их до изнеможения, пока не убивали зайца ударом нагайки. На скаку подхватывали добычу и, показав «царю», привязывали к поясу.

Когда отдалились от Калуги верст на двадцать, Урусов снял с ремня тяжелую пищаль, подъехал к саням и выстрелил самозванцу в грудь. Петька Кошелев тут же развернул лошадь и, нахлестывая плеткой, поскакал к Калуге. Татары бросились за ним вдогон.