Читать «Наш мозг и просветление. Нейробиология самопознания и совершенства» онлайн - страница 35

Что интересно, качество Просветления у атеиста часто неотличимо от качества переживаний самого ревностного христианина, мусульманина или иудея. Атеисты испытывают сильные чувства и глубочайшую ясность ума в том, что касается их представлений о жизни. Также они рассказывают о сильном чувстве единства с человечеством или со вселенной – и тем не менее эти переживания убеждают их в том, что Бога не существует, как поведал нам следующий участник опроса:

В культурном плане я по сей день остаюсь мормоном. Изучение молекулярной биологии заставило меня поверить в то, что эволюция была намного более вероятной, нежели создание мира разумным творцом, и я пересмотрел свои прежние духовные переживания. Я пришел к выводу, что слишком сильно верил в собственные чувства – и что Небесного Отца, вероятно, не существует. Я решил молиться об этом прозрении и испытал то же самое теплое чувство в груди, какое ощущал во время прежних духовных озарений. По сути, Бог «свидетельствовал» мне, что Небесного Отца не существует. Это событие преобразило мою жизнь.

С Богом или без него, Просветление способно радикально изменить ваше мировоззрение. Некоторые после такого переживания полностью оставляют религию и уходят в науку. У других, как, например, у Альберта Эйнштейна, остается глубинная духовность, заключенная в рамки научного мировоззрения:

Самое прекрасное и самое сильное переживание, какое человек только может испытать – это прикосновение к тайне. Это основополагающий принцип религии, а равно так же – и всех серьезных стремлений в науке и искусстве. Тот, кто никогда не испытывал этого чувства, кажется мне если не мертвым, то по меньшей мере слепым⁵.

Эйнштейн глубоко проникся идеями западных просветителей, таких как Барух Спиноза и Иммануил Кант, и в своей автобиографии он рассказывает о нескольких переживаниях, которые испытал в детстве – о переживаниях глубокого «изумления», изменивших его жизненный путь и определивших его суть. Первое такое переживание он испытал в пять лет, когда отец показал ему компас:

Я до сих пор помню… что это переживание невероятно сильно меня поразило – и очень надолго осталось в моей памяти. За вещами скрывалась некая глубокая тайна… В двенадцать лет я пережил второе изумление совершенно иной природы – благодаря маленькой книге, посвященной евклидовой геометрии… [ее] ясность и четкость оказали на меня невыразимое впечатление⁶.

Это предполагает, что просветления могут случаться довольно рано, уже в детстве, и пережитые мгновения могут определить будущий жизненный путь.