Читать «Девичье поле» онлайн - страница 76

Соковнин немного небрежным тоном прервал его:

— Словом, будут патриархальные домашние рукоделья, сюрпризы и сувениры, и патентованные казённые заказы.

И, бросив взгляд в сторону Лины, точно ища у неё сочувствия и поддержки, он уже с большей горячностью заговорил:

— В сущности, ваша «не капиталистическая» точка зрения, Федор Михайлович, представляет собой торжество недаровитой массы над талантами. Она гораздо более эгоистична, чем моя. Да, я выделяю истинных художников всех родов искусств в особый класс, я признаю в них особую породу, признаю, что для них нужна особая атмосфера. И каждому, кто не принадлежит к этой породе, я всегда скажу: лучше быть почвой, питающей корни настоящих талантов, и оплодотворяющейся их семенами, чем пустоцветом или не распустившейся завязью. Талант, конечно, прежде всего — неравенство. Культ талантов, культ неравенства…

Соковнин говорил горячо, быстро, и Фадеев, все время видимо желавший что-то сказать, теперь прервал его добродушным, но очень нервным тоном:

— Имею очень многое возразить, но пока не возражаю. Продолжайте.

Соковнин продолжал:

— Мне противна самая мысль об общем равенстве, как идеале. Я признаю и люблю неравенство, которое постоянно вижу вокруг себя. Я готов все отвергнуть в современных условиях существования, что нарушает свободу проявления личной жизни, и все признать, что мне эту личную жизнь украшает и облагораживает. Я, например, буду отвергать семью, как принудительную, исключительно санкционированную форму для осуществления прав взаимной любви. Но я признаю ту же семью, как свободный союз двух взаимно любящих друг друга существ, которым не нужно чужой санкции, чтоб жить, наслаждаясь близостью друг друга. И прежде всего — признаю чистоту семейного союза, его, так сказать, святость, что ли.

— А проституцию, созданную современным строем, признаёте? — спросил Фадеев.

— Признаю. Признаю, как проявление свойств человеческой натуры, не зависящих от того или другого строя, а только развивающихся в согласии с ним.

— Ну, и красивое донжуанство признаёте? Изящный гетеризм признаёте? — спросил Фадеев.

Не задумываясь, с торжествующей улыбкой Соковнин ответил:

— Признаю. Признаю, как проявление свободы личности.

— Любопытно, — с усмешкой заметил Фадеев.

Но, несмотря на несколько иронический тон, он со всей свойственной ему искренностью был теперь заинтересован тем, что скажет Соковнин. Он даже переменил позу на более удобную, как бы готовясь быть особенно сосредоточенным.

Лина все время слушала Соковнина тоже очень внимательно, задумчивым взглядом смотря ему в лицо.