Читать «Девичье поле» онлайн - страница 13
Алексей Алексеевич Тихонов
— Лина, ты не спишь? — зовёт она через дверь.
— Нет, а что?
— Ты не раздета?
— Нет.
— Поди ко мне на минутку.
Лина идёт из своей комнаты через маленький коридор к дверям Наташи и входит к ней.
— Что с тобой, Ната? Нездоровится? — говорит она, подходя к кровати.
— Нет, нет, Лина. Я
— Ты с ума сошла!
— Нет, правда, Лина. Мне это
— Нет… Да что ты?.. Я не знаю, может быть, мама ещё не спит. А, может быть, и спит.
— Лина, голубушка, мне нужно посмотреть лунный эффект, я завтра хочу набросать этюд.
Причина показалась Лине достаточно серьёзной, и она только сказала:
— Ты простудишься, Ната.
— А, вздор какой! Оденусь и пойду.
— Ну так и я пойду с тобой, — сказала Лина.
— Нет, нет, Лина, ради Бога, не надо. Ты только выпусти меня через парадную и не запирай дверей, пока я не приду.
— Хорошо.
Наташа быстро-быстро оделась, и они тихонько спустились на цыпочках с лестницы. Лина со свечой в руках. Внизу все спали. Выпустив Наташу, Лина поставила свечу в передней, а сама ушла в гостиную и села на диван. Сидела и смотрела на этот раздражающий блеск лунного света, превративший гостиную в мечту, смотрела через полузамёрзшие окна в полусумрак морозного неба, и в душе ширилось, разливалось томительное чувство. Что — неясно. Но как-то перемешалось все: и Ната, которая побежала «смотреть луну», и красота картины, которую должна вот теперь видеть там на дворе сестра, и красота той взбалмошности, с какой Ната вскочила с постели, чтобы схватить вот сейчас, сию минуту, то, что ей нужно для её творчества; и тут же, среди этих трепетных и нежных, как лунный свет, мыслей, заболтались к чему-то лоскутки бумажек с записями количества проданного картофеля, моркови, купленные воза сена, дрова, промелькнули графы цифр… потом Николай Николаевич… и
А Наташа, там, уже бегом сбежала по тропинке, возле горы, до самого того места на льду озера, где давеча въехала в сугроб. И оттуда взглянула кверху. Горка невысокая. Но больше чем когда-либо пленил теперь Наташу этот дом на возвышении.
«Надо взять целиком отсюда, — решает она. — Без ледяной горы, конечно. Дать вот эту тёмную полоску тальника по берегу озера, над ним снежные сугробы да кусты сирени, а наверху, на горе, эти огромные голые ветви стариков — вяза и липы, и за ними сосны. Влево — весь фасад дома, с его колоннами, снег на перилах террасы, лунный свет в стёклах окон. Потом опять сосны и сбегающий от них под горку молодняк… все эти сосенки и ёлочки… Боже, как это красиво во всей своей простоте!» — восклицает Наташа.
Она долго стояла, всматриваясь в снег, где брильянты-снежинки то искрились, то погасали и загорались снова и горели, переливались и опять гасли, исчезали в одном месте и появлялись в другом, точно плясали какой-то плавный танец фей, по мере того, как луна тихо-тихо, незаметно совершала своё склонение к горизонту и к западу.