Читать «Профессия: разведчик. Джордж Блейк, Клаус Фукс, Ким Филби, Хайнц Фельфе» онлайн - страница 251

В обвинительном заключении верховный прокурор Эрвин Филнер вынужден был указать на то, что самый опасный для Бонна восточный шпион и после своего ареста на глазах следственных органов активно развернул противозаконную деятельность… За тайнописную тюремную корреспонденцию X. Фельфе было предъявлено дополнительное обвинение в антигосударственной разведывательной деятельности по параграфу 100 уголовного кодекса ФРГ».

Один год и семь месяцев длилось следствие и наконец Фельфе сказали, что через две недели он, Ганс Клеменс и их связник «Т.» предстанут перед судом по одному делу. По чьему-то приказу, под предлогом не допустить самоубийства, по ночам через каждый час с большим шумом в камере Фельфе станет проводиться проверка. Уснуть было невозможно. Так длилось две недели.

Утром 8 июля 1963 года зеленый полицейский микроавтобус, напичканный полицейскими, доставил Фельфе из тюрьмы к городскому зданию суда. У входа собралась многочисленная толпа фото- и кинорепортеров, журналистов и просто любопытных зевак и прохожих. Машина, сделав замысловатый вираж, проскочила мимо толпы и вплотную подъехала к охраняемому полицейскими нарядами главному входу. Фельфе вышел из машины и, увидев метнувшегося к нему репортера с фотокамерой, папкой закрыл от объектива лицо.

После бессонных ночей он чувствовал себя разбитым, нервы были натянуты до предела. Суд считался закрытым, но в первый день зал был заполнен до отказа. Фотографировать не разрешалось.

Подсудимые заняли свои места. Слева, за отдельным столом, пять адвокатов, справа — прокурор. «Суд идет», — громко сказал секретарь и в зал вошла судейская коллегия в красных мантиях и беретах. Фельфе знал, что приговор уже предопределен и суд — это чисто формальное дело. Тем не менее он рассматривал этот процесс не только как юридическую борьбу, но и как трибуну для выражения своей гражданской политической позиции, которая привела его к решению о сотрудничестве с советской разведкой.

К большому огорчению, возможности для выступления на суде были строго ограничены. Председательствующий внимательно следил, чтобы главный подсудимый не сказал что-нибудь лишнее. Он неоднократно прерывал выступления Фельфе, а порой и лишал слова. В такой неравной борьбе прошло две недели «правосудия». Наконец, был объявлен приговор: «…принимая во внимание многолетнюю деятельность и значение переданных материалов, вина X. Фельфе очень велика. Он представлял большую опасность прежде всего в связи с важным служебным положением, высоким интеллектуальным уровнем… Учитывая это, X. Фельфе приговаривается к 14 годам тюремного заключения, без зачета срока нахождения под следствием».