Читать «Душевная болезнь Гоголя» онлайн - страница 39

Весь 1847 год Гоголь находился в подавленном состоянии духа. «Душа моя уныла, – писал он из Франкфурта Аксакову, – отношения стали тяжелы со всеми друзьями и с теми, кто, не узнав меня, поспешил подружиться со мной. Как я не сошел с ума от бестолковщины?.. Сердце мое разбито и деятельность отнялась. Тяжело оказаться в вихре недоразумений. Мне следует отказаться от пера и от всего удалиться».

10 августа 1847 года он пишет новое письмо Белинскому: «Душа моя изнемогла, все во мне потрясено. Но может быть, в ваших словах и есть доля правды».

Несмотря на беспощадную критику его книги, Гоголь продолжает придерживаться своего собственного взгляда. 28 апреля 1847 года он пишет друзьям: «Появление книги есть для меня слишком важный шаг, в ней видно, в какой степени находится душевное состояние человека. Жаль, что в книгу не попали мои письма к государственным людям. Иначе меня разбранили бы еще больше. Чтобы обнаружить многое внутри России, я выпустил заносчивую книгу, которая заставила встрепенуться всех. Русского человека пока не рассердишь – говорить не заставишь». Он хотел шутливостью сгладить невыгодное впечатление от книги.

Князь Вяземский решил смягчить резкость обвинений в адрес Гоголя. «Все эти глашатаи, которые шли около него или за ним, своими хвалебными восклицаниями озарили в его глазах опасность и ложность избранного пути, – писал он. – С благородной решимостью и откровенностью он круто свернул с избранного пути и спиной обратился к поклонникам. Перелом был нужен, но может быть, не такой внезапный и крутой. На его душу обратились все грехи, коими означены последние годы нашего литературного падения».

В ответе Вяземскому Гоголь пишет: «Тронут соучастием, хоть вы слишком сурово отозвались о некоторых моих нападателях, особенно тех, кто прежде меня восхвалял. Но мне кажется, мы действуем не против “нечистой силы”, подталкивающей нас на грехи и заблуждения, а против самих людей, которых подталкивает “нечистая сила” на грехи». До самого конца 1847 года Гоголь объясняется в письмах с читателями по поводу своей книги.

27 декабря 1847 года он пишет из Неаполя Жуковскому: «Выпустив книгу, я поспешил, не подумавши, и мог сбить с толку многих. Я увидел, где перешел в излишество, в которое попадает всякий, идущий вперед человек. Суждения показали мне мое место и границы. Не мое дело поучать проповедями. Мое дело говорить живыми образами. Искусство есть примирение с жизнью, водворение в душе стройности и порядка, а не смущения и расстройства».

В письме к художнику Иванову он пишет из Неаполя: «“Выбранные места” есть плод патологического творчества. Нападения на книгу мою отчасти справедливы. Я ее выпустил весьма скоро после моего болезненного состояния, когда ни нервы мои, ни голова не пришли в надлежащий порядок».

Даже в начале 1848 года внимание Гоголя было все еще приковано к отзывам о книге. 12 января 1848 года в письме отцу Матфею, написанном им из Неаполя, он сообщает: «Книга моя есть произведение моего переходного душевного состояния».