Читать «Русский экстрим. Саркастические заметки об особенностях национального возвращения и выживания» онлайн - страница 162

– Это дело поправимое, – успокоил хирург. – Пойдемте-ка!

Они отошли в соседнюю комнату. Через открытую дверь мне хорошо было слышно, что там происходит.

– Сколько? – задала дежурный вопрос жена.

– Ну, пятьсот, – раздался мужской голос.

– Сразу пятьсот рублей! – возмутилась жена. – Но это же совсем рядом… Мы живем тут недалеко. – Судя по всему, разговор шел с водителем кареты «скорой помощи».

– Цены такие, – наставительно сказал возила. – Не хотите ехать – не надо. Хоть на трамвай садитесь…

– Безобразие! – возопил я. – Обираловку тут, зурабовы, устроили…

Но мне спокойно ответили:

– А вы, товарищ без ноги, не кричите. Вон мужчина на носилках лежит. Он с четвертого этажа упал. Лежит себе степенно и не возмущается.

Надо было сдаваться. В конце концов, хорошо, что я еще жив. Последняя стадия больного состояния – когда клизма разговаривать мешает. Пока что это был не мой случай.

– Соглашайся! – крикнул я жене. – Хоть с чертом-дьяволом, соглашайся…

– Тогда поехали, – сменил гнев на милость шофер.

– Помогите, пожалуйста, подняться моему мужу – попросила жена. – Он же идти не может. У вас тут костыли, наверное, есть?

– Нет никаких костылей, – принципиально отрезал водитель. – Тут больница, а не аптека! Вместо костылей у нас медбратья есть.

– На что угодно соглашайся, только поехали! – взмолился я.

Откуда ни возьмись, появился уже знакомый мне медбрат с наколками, будто сидевший все это время где-то рядом в засаде:

– Пятьсот рублей.

– Сколько?! – переспросила жена.

– Соглашайся! Ты видишь, у них тут тариф такой… Только поехали! – У меня уже мочи не было наблюдать этот дурдом «Ягодка».

Пока мы торговались с пятисотрублевым медперсоналом, в коридоре стремительно возникли новые действующие лица. Целая компания. Впереди всех деловито несся чернявый мужчина в синей докторской робе и с прищепкой портативного телефона на ухе. За ним два раскрасневшихся, возбужденных медбрата волокли прыщавого юношу с нечесаными вихрами – совсем еще мальчишку – в обесцвеченной от многочисленных стирок байковой пижаме и в войлочных тапках на босу ногу. Его смирительная рубашка была явно с коротким рукавом.

– Вот он! Нашли-таки! Живым взяли, падлу! – орал чернявый. – Я тебе, сволочь! – подносил он волосатый кулак к носу подростка. – Суицида, гад, захотел?!.. Я тебе покажу суицид!.. Нашли мерзавца на чердаке, когда он уже себе петлю сделал, представляете! Все этажи прочесали и нашли… Я тебя, сука, в психушку засажу! В дурдом! В карцер! Только суицида нам для статистики не хватало…

Коллектив травматологической «приемки» увлеченно обсуждал вкус цианистого калия. Хичкок с его «Птицами» отдыхал: наши больные птичьим гриппом бурно топтали молоденьких медсестер. «Палата номер шесть» всей своей большевистской ячейкой дружно завидовала. Мы строем пролетали над гнездом кукушки.

Продолжалась эта макабрическая, полуночная история, слава Богу, без меня. Нескладно опираясь неверной рукой на плечо мощного медбрата, я забрался в карету «скорой помощи» и упал животом на носилки. Врубилась сирена, которую мне едва было слышно – звук летел трапецией за нами, – и машина, нарушая все и всякие гаишные запреты, в мгновение ока домчала нас до дома.