Читать «Книги крови I-II: Секс, смерть и сияние звезд» онлайн - страница 9

И мертвые в страхе отпрянули. Их лица вытянулись, как будто кто-то с силой натянул кожу на их черепа; плоть принялась быстро темнеть, а голоса превратились в скорбный писк. Мертвецы предчувствовали свое поражение. Тогда Мэри потянулась к нему, и мертвецы расступились перед нею — они отрывались от своей жертвы и отлетали прочь, словно высохшие мухи, падающие с окна.

Она осторожно коснулась его лица В ее прикосновении было что-то от благословения, и у него из глаз хлынули слезы — потекли по обезображенным щекам, смешиваясь с кровью.

От мертвецов не осталось ни голосов, ни ртов. Они пропали на своей дороге, их злодейство снова затерялось в ином мире.

Постепенно комната стала приобретать свой прежний вид. Стали видны каждый гвоздь и каждая залитая кровью доска паркета под содрогающимся телом Отчетливо проступило окно — с вечерней улицы сразу донесся гомон детских голосов. Магистраль мертвых исчезла из поля зрения живых. Ее путники ушли во тьму, канули в забвение, оставив после себя только свои знаки и талисманы.

На площадке меж этажами дома номер шестьдесят пять лежало курящееся дымом и обугленное тело Реджа Фуллера. Мертвые ноги путешественников, проходящих перекресток, ступали на него. Наконец прибыла и собственная душа Фуллера — остановившись, она глянула сверху на то, что раньше было ее вместилищем. Но напирающая сзади толпа подтолкнула ее дальше, и душа двинулась туда, где должен был вершиться последний суд.

А в полутемной комнате Мэри Флореску стояла на коленях перед молодым Макнилом, осторожно гладя его окровавленную голову. Она не хотела покидать дом и звать на помощь; прежде она должна была убедиться в том, что его мучители уже не вернутся. Сейчас вокруг не было слышно ни звука, если не считать жалобного воя реактивного самолета, прокладывавшего в стратосфере путь к утреннему свету. Даже дыхание юноши было тихим и спокойным Каждое чувство обрело свое место. Зрение. Слух. Осязание.

Осязание.

Она прикасалась к нему так, как не посмела бы никогда прежде, — ласково поглаживала тело, неясно проводила кончиками пальцев по вспухшей коже, будто слепая, читающая азбуку Брайля. На каждом миллиметре его тела теснились десятки микроскопических слов, написанных множеством разных рук. Даже сквозь запекшуюся кровь она могла осязать дотошную отчетливость букв, врезанных в живую плоть. Даже в сумерках можно было прочесть некоторые случайные фразы. Это было доказательство, неопровержимое доказательство, но, о господи, как же она желала никогда не видеть этого! Всю свою жизнь она искала и вот нашла: доказательство жизни вне плоти, но эта самая плоть его и запечатлела.

Она не сомневалась в том, что юноша выживет. Его бесчисленные раны уже начали затягиваться. В конце концов, у него был здоровый, крепкий организм, и смертельных ран ему не нанесли. Конечно, его красота пропала навсегда. Отныне он в лучшем случае станет объектом людского любопытства, а в худшем — отвращения и ужаса. Но она знала, что будет защищать его и когда-нибудь он научится понимать ее, доверять ей. Теперь их сердца были неразрывно связаны друг с другом Отныне они — неразделимое целое.